— Без «если» и «как–нибудь», — отрезала Атика. — У нас только один шанс. Если ошибёшься — мы погибнем, без вариантов. Подумай лучше, насколько тяжелей придётся мне. Провесить прямой портал без всякой подготовки — это не «редукто» нужной мощи сколдовать. Перед тем как начинать, успокойся. Альбус учил тебя медитации?
— Да. Дед заставляет медитировать каждый день.
— Правильное решение. Лучше учиться этому смолоду. Сядь на стул, — Гарри и сам не заметил, как встал. — Какими видами медитации ты владеешь?
— Ну, на дыхании, на пустоте, но недолго, и немного умею на магии.
— На магии в целом или на определённом виде?
— И так, и так. Я пока хорошо чувствую только нейтральную магию.
— Просто превосходно, — кивнула Атика. — На ней и медитируй. Минут пять у тебя есть.
— Почему только пять?
— Эх ты, почемучка… — вздохнула женщина. — Потому что потом будет заканчиваться воздух. Этот щит не пропускает даже его.
Гарри замолчал, осознав серьёзность происходящего. Правда, медитировать у него не получалось. Всё время внимание сбивалось то на дыхание («а вдруг сейчас воздух кончится, и я начну задыхаться?»), то на мысли о том, что будет, если у него не получится. Дедушка объяснял, и не раз, что это — самые первые ошибки медитирующего, да и вообще любого, тренирующего своё внимание, но Гарри ничего не мог с собой поделать.
— Ментис трансфере.
В окружающей тишине Гарри чётко услышал заклятье учителя. Сразу стало легко. Из сознания будто бы пропали все посторонние мысли. Мальчик чётко чувствовал свою магию. Сосредоточиться на одном её аспекте и позволить ему занять всё поле внимания, практически стать им — теперь эта задача казалась элементарной. Все мысли исчезли. На какой–то невыносимо долгий миг Гарри стал магией…
— Хватит, Гарри, — тихий голос учителя вырвал маленького мага из медитативного состояния. — Помнишь, что от тебя требуется?
— Одно «редукто» максимальной силы в статую, — мысли возвратились не сразу. Ощущение нейтральной магической энергии не пропало, но стало куда–то на задний план.
— Встань сюда, — учитель взяла мальчика за руку, держа в другой палочку, встала примерно на равном расстоянии от чёрного барьера и окаменевшего гуманоида. — Постарайся попасть ровно в центр статуи. Можешь выкрикнуть заклинание погромче — говорят, это психологически помогает сделать его более мощным. Последний разученный нами ритуал усиления помнишь? — кивок в ответ. — Что ж, я готова. Начинай!
— Редукто, — вопреки совету, Гарри произнёс слово тихо, почти шепнул. Рука привычно выписала ритуал — последний изученный, он же самый сильный, подходящий равно для нейтральных и тёмных заклятий. При этом мальчик пытался, как учил дед, представлять, как в него течёт магия, много, много магии, и как она становиться самым мощным заклятием разрушения, какое только можно представить.
Едва заметное мерцание сорвалось с чуть дрожащей палочки и попало прямо в статую. На миг та дрогнула — и разлетелась во все стороны, будто ударившаяся о твёрдую поверхность капля. В тот же миг Атика взмахнула палочкой, накладывая мощное защитное заклятье, и толкнула Гарри вперёд, прямо в раскрывшийся зев прямого портала. Последнее, что увидел Гарри — это белая поверхность, сближающаяся с его лбом.
Глава третья: холодная история — снежный мир
Первое, что почувствовал Гарри, когда очнулся — это холод. Чувство холода на лице, перекрываемое порывами тепла. Гарри осознал — это ветер, а на нём утепляющее заклятье. Однако чары не до конца справлялись со своей задачей, и ледяной ветер проникал мягкими дуновениями холода. Мальчик открыл глаза, понял, что полулежит на чём–то мягком. Помотав головой, Гарри огляделся.
Равнина. Белая равнина. Гарри никогда раньше не видел столько снега. Сильный ветер то поднимал, то опускал снег, вихря его причудливыми фигурами. Гарри и Атика находились рядом, ограждённые невидимым щитом от снега и, частично, порывов ветра. Щит не просто не давал снегу проникать, а заставлял его каким–то образом огибать себя, чтобы двое волшебников не оказались через полчаса в персональном сугробе. Гарри опирался на несколько свёрнутых шерстяных одеял. Поверх одежды была накинута зимняя куртка с согревающими чарами. Атика была одета аналогично.
— Учитель? — подал голос мальчик.
— Гарри, — кивнула ему Атика, водя палочкой над своей правой ногой. — Хорошо, что ты пришёл в себя. Готов воспринимать новости?
— Да. С порталом было что–то не так, учитель?
— Угадал, — хмыкнула женщина. — Причём «что–то не так» — это мягкое выражение. С ним было ВСЁ не так. Начнём с того, что я творила прямой портал, что на порядок сложнее опосредствованного создания пространственного тоннеля через портключ. Кроме него пришлось создавать и защитные чары. Когда ты кинул «редукто», кстати, точно удовлетворяющее моей просьбе, — Гарри про себя улыбнулся. Скрытая похвала — он уже научился различать её, — я начала строить щит и портал. Сама себе удивляюсь, но я тоже справилась идеально. Вот только та… — Атика запнулась. — А, чёрт с ним, то долбанное чёрное заклятье опередило нас. Портал немного исказило, и мы сейчас неизвестно где.
— Это как — неизвестно где? — удивился Гарри. — Разве ты не можешь использовать поисковые чары?
— Думаешь, я не пробовала? — раздражённо сказала Атика. — Пробовала, и не одни. Найти известное место не удаётся, причём поиску ничего не мешает. Пробовала аппарировать в знакомое место. Тоже бесполезно — как будто бы барьер какой. Место чую, а попасть не могу.
— Мы здесь застряли? — мальчик огляделся. Снег. Ветер. Равнина. Ему совсем не хотелось провести здесь больше дня без еды и воды. Хотя воду можно сделать из снега.
— Застряли, и очень надолго. Всё говорит о том, что мы в другом мире.
— В другом мире? — недоумённо переспросил Гарри. — Это как? На другой планете?
— Точно подметил, — Атика оторвалась от ноги, сунув палочку себе за пояс. — Да, как вариант, мы можем быть на другой планете, хотя это менее вероятно. Скорее, мы всё–таки в ином мире. Ну, как бы в другой вселенной, где планеты Земля вообще нет. Будем надеяться, что ты не прав: как выбраться из иного мира, я знаю, а в перемещениях на межзвёздные расстояния ничего не смыслю.
— Что это вообще за место?
— Не знаю, — пожала плечами Атика. — Что–то вроде Антарктиды. Только ветер какой–то странный. Будто бы искусственный, — волшебница осторожно поднялась, пошатнулась, и вновь села, риторически спросив. — И почему мне всё время не везёт?
— Что–то случилось? — Гарри испуганно смотрел на побледневшее лицо.
— Не повезло, — Атика сняла правый сапог и начала взмахом палочки дематериализовала штаны, оголив ногу по голень. — Портал закрылся не вовремя.
Мальчик со смесью страха и интереса наблюдал, как женщина положила палочку на ступню и к чему–то прислушалась. Затем последовал резкий взмах, и ступня… исчезла!? Ровный срез, в котором белела кость, виднелось мясо и лохмотья кожи — Гарри отшатнулся, воскликнув:
— Учитель!
— Ничего страшного, кровь уже давно остановила, — отмахнулась та. — Никогда толком не умела делать протезы. Хорошо хоть есть ментальные слепки. Надеюсь, со второго раза лучше выйдет.
Атика убрала палочку, воздела ладони над местом, где секунду назад была стопа, и замерла, колдуя. Её магия, следуя сложнейшим преобразованиям, формировалась в призрак недостающей части тела, постепенно становящийся всё более материальным. По лбу волшебнице потёк пот — внутреннее напряжение отражалось и внешне. Целую минуту работала она, и мальчик неотрывно смотрел, пытаясь понять, что и как делает учитель. Самому ему до столь тонкой светлой магии ещё расти и расти.
— Фуух, — выдохнула Атика. — Начало положено.
— Зачем вы убрали себе ступню, учитель? — спросил Гарри.
— Не ступню, а её заменитель, — сухо ответила та. — Ступню срезало некстати закрывшимся порталом. Первая замена оказалась несколько… неудачной. Мало у меня целительской практики такого уровня.
— Тебе… отрезало ступню? Но как же…