- Люц, хороший мой… Люц… - Нежные поцелуи, покрывающие лицо, руки, касающиеся в самом запретном, самом личном месте… Том…
Том смотрел, как медленно задрожали веки блондина и он, приоткрыв глаза, двинулся навстречу пальцам, медленно пробирающимся вглубь тела. Стон, нет, скорее рычание… Том понимает, что оно срывается с его губ, а Люц изгибается, все ближе прижимаясь к бедрам и тому, что так настойчиво требует еще большей, абсолютной близости… Том склоняется лбом к его плечу, скрывая улыбку сатира, искривившую губы, улыбку того, кто счастлив, видя наслаждение которое доставляет. Он чувствует, что Люцу уже мало пальцев и аккуратно переворачивает его, ставит на колени и снова улыбается, видя, как прогибается спина любовника. Он аккуратно входит в тугую шелковистую глубину и замирает, чувствуя, как наслаждение буквально скручивает его самого, а Люц еще сильнее выгибается, не желая дать ему и секунды передышки от этого безумия. Мерные движения, древний ритм, известный почти от сотворения мира и стоны, постепенно переходящие в крики; волосы Люциуса, скользящие по лицу, когда он с силой вскидывает голову, вскрикивая в последний раз; страсть, сжимающая его в теле любов… любимого и странное чувство, что что-то не так, он не полон, нет какой-то важной детали… И тут он чувствует, как его спины касаются сильные руки, а тело окутывает тепло, к затылку прижимаются нежные губы и пазл собирается полностью, а пружина, до невозможности туго скрутившаяся внутри распрямляется, неся с собой болезненное, почти лишающее сознания наслаждение, и два имени, которые так страшно произнести вслух: «Люц!.. Гарри!»
Гарри очнулся в своей комнате, и попытался привести в порядок сбившееся дыхание. Он не понимал, что именно сейчас произошло, но знал, что никогда не забудет этого и… не сможет без этого. Юноша встал и несколько раз прошел по комнате, собираясь с мыслями. Он не даст этому так просто закончиться, а еще и с директором все же нужно разобраться. Следовало не просто хорошо подумать, а очень хорошо подумать.
Люциус проснулся и, почувствовав, как его обнимают крепкие, казалось бы, такие надежные руки, вспомнил все, что произошло накануне. Он встал и, подобрав с пола халат, накинул его и пошел к двери.
- Почему ты уходишь? – Хрипловатый голос за спиной словно приковал его к месту.
- Так нужно. Том, ты не заметил, что чего-то не хватало? – прошептал Люциус и повернулся к поднимающемуся с кровати мужчине.
- Чего? Люц, тебе было так плохо со мной?
- Нет, мне было даже лучше чем просто хорошо. Это даже не передать. Но Том… ты словно выпил мою душу. Здесь, внутри, сейчас очень больно и пусто. – Люциус прижал руку к груди. – Том, я не смогу так, мне нужен он. Может ты так этого и не понял, но без него мы просто не сможем быть. Это больно, Том. Мне очень хорошо с тобой… Даже больше – я люблю тебя. Даже если тебе это не нужно, это так… Но без него это было в первый и последний раз, иначе я просто сломаюсь. Прости.
Люциус выскользнул в коридор, а Том стоял и смотрел ему в след. Он абсолютно точно понимал, что именно чувствует блондин, потому, что в его груди тоже появилась большая, болезненная пустота, и он помнил, как его касались столь необходимые руки.
Он подошел к окну и вгляделся вдаль. Через мгновение стекло звенящим водопадом пролилось на пол, а Том закрыл руками лицо, не замечая, как по ладони струится кровь.
- Где же ты?..
Гарри пробежал по коридору и влетел в двери лаборатории. Северус поднял голову и всмотрелся в лицо молодого человека, сосредоточенно помешивающего зелье. Гарри очень изменился за два года, прошедшие с момента их ухода из Хогвартса. Мужчина все еще не мог поверить, что за пределами Скалы не прошло и двух месяцев. Однако ему было больно видеть, как страдает человек, к которому он успел привязаться. Гарри почти никогда не улыбался и старался проводить все время с наставниками и за книгами. С того самого дня, как он подошел к Северусу и сказал, что должен стать лучшим после него мастером зелий, чтобы преподавать в Хогвартсе. Мужчина сначала не понял, зачем ему это, но потом догадался. Как бы Гарри не крепился, тяга к партнерам просто убивала его. Северус согласился и приложил все силы, чтобы помочь юноше.
Гарри прислонился лбом к оконному стеклу и выдохнул воздух, тут же сделавший стекло мутным. Он снова был в Мэноре. Люциус неделю сидел в тишине и одиночестве, только ночью прижимаясь к Тому. Больше они не были близки, как в том, самом первом видении, и Гарри понимал, почему. Ему тоже было не по себе, словно он не целый, словно не хватает важного элемента. Но нужно было терпеть. А иначе получится только хуже. Юноша видел, как день за днем меняется отношение Тома и к Люциусу и к самому Гарри. Чувствовал надежду, когда тот пытался выяснить расположение Скалы. Скоро все должно было разрешиться, тем более, что Том сам того не ожидая подыграл Гарри.
Первого сентября в большом зале как всегда было шумно. Ученики болтали, ожидая прихода новеньких и споря, сколько человек на какой факультет попадет. Учителя занимались примерно тем же, но здесь уже делались ставки на галеоны. Когда появились малыши, все стало еще боле шумно. Наконец с распределением разобрались, и Директор поднялся со своего места. Он осмотрел зал, сверкая своими очками-половинками, и улыбнулся.
- Ну что ж, добро пожаловать в Хогвартс. Я надеюсь, что этот год будет для вас полон впечатлений и знаний. Позвольте представить вам двух новых учителей, пришедших в наш коллектив, что бы внести в него свои знания и опыт. Итак,… Преподаватель Защиты от Темных Искусств, профессор Лером Лорм Таводд. Добро пожаловать, профессор. И новый преподаватель зельеварения Кайл Тимелли. Добро пожаловать.
Брюнет лет тридцати с длинными волосами и вишнево-карими глазами и шатен лет двадцати пяти, с яркими синими глазами и кривоватой улыбкой встали и поклонились. Аплодисменты были не громкими, ученики настороженно оценивали новых учителей, только Драко Малфой, внимательно осмотревший обоих довольно улыбался. Год обещал быть интересным.
========== Глава 10 ==========
Гарри разглядывал развал, оставшийся в кабинете после второкурсников, и старался не пасть духом. Теперь он понимал бешеное состояние Северуса после взорванных или убежавших на пол зелий. Отмыть все это было неимоверно сложно, а домовикам с их специфической магией просто запрещено приближаться к зельям. Юноша вздохнул и принялся за уборку. Вскоре к нему присоединились двое отличившихся. Они ,видимо, еще помнили прошлогодние отработки у Северуса и поэтому застыли в дверях, наблюдая за деловито размахивающим шваброй учителем. Гарри махнул рукой в сторону еще двух щеток и снова занялся делом, напевая под нос песенку. Постепенно класс возвращался к тому виду, что был изначально.
- Хм… - прозвучало от двери, и Гарри оглянулся.
В дверном проеме застыл Том. Гарри усмехнулся. Не Том, а Лером Лорм Таводд. Том все еще не ушел от своей любви к анаграммам.
- Вы что-то хотели, профессор Таводд?
- Директор вызывает всех на внеочередное собрание. Похоже, что-то случилось. Так как вы не отвечали, мне поручено пригласить вас.
- Хорошо.
Юноша отложил швабру и вышел из кабинета. От него не укрылось, как Том затаил дыхание, когда они поравнялись. Реакция была очень интересной.
- Вы идете? – юноша провокационно изогнул бровь, всем своим видом показывая, что заметил реакцию мужчины.
- Кайл Тимелли… откуда вы? – Том догнал его и пошел рядом.
- Лером Таводд… а вы?
- Туше. Я из Англии, но родственники - нет.
- Мои корни из США, а так… Родился в Англии. Не так давно заинтересовался зельями, и подал документы на преподавание. И вот я здесь. А вы?