— Ре-блек? Чучело черномазое? Регент? Зачем ему играть на нашей стороне?
— Выбора нет. Погибли бы все. Ты думаешь, будь как-то иначе, отец прилетел бы на «Ворон»?
Разговор выматывает нас обоих, и мы замолкаем, тяжело дыша. Я открываю рот первым.
— Ладно, — говорю я тихо. — Поднимайся. Велено тебя грузить.
— Ну, грузи, раз велено, — отвечает иннеркрайт, но продолжает лежать спиной на переборке.
И я поднимаюсь, и тащу его дальше по коридору. До навигаторской.
Млич застывает, когда мы вваливаемся. Улыбка на его лице странная. Излишне странная всего лишь для двух мужиков, застрявших в дверном проёме.
— Что-то случилось? — Я роняю Энрека на диванчик возле дверей и выруливаю к пульту. — Не ушла ещё двадцать четвёртая? Скажи, что «Ворон» запрашивает.
Млич неуверенно качает головой и кивает на экран.
— Вот он, наш «Ворон».
Я смотрю и вижу, что одному из кораблей крыла всё-таки досталось. Повреждения, судя по навигационной сетке, очень значительные. И задело — не боком.
Надстройки обзорных баз, стыковочные люки, выносные коммуникации — всё сплавлено в один бесформенный ком. Угол вращения показывает, что основной удар пришёлся ниже генератора. Значит, корабль даже не развернули носом к линии огня. Кто же у нас такой умный?
Определить название корабля по одной сетке трудно. Да и по лицу Млича я заранее понимаю — здесь что-то не так.
— Что за корабль?
— Так «Ворон» же, — отвечает навигатор с глупой улыбкой. — Можете перезапросить навигаторскую или штаб. Это — наш «Ворон». А где мы сами — я что-то пока не понял.
До меня начинает доходить, что мои старшие друзья уже вывели из игры корабль, на котором произошло сегодня то, о чём никогда не напишут ни историки, ни особисты.
Нет и не должно существовать крейсера, где о чём-то договорились командующие двух противостоящих армий.
Думаю, Локьё, страхуясь, ещё даже и не принял командования. И никто, кроме пилотов, его охраны да дежурного навигатора, не знает, где носит эрцога Дома Сиби. Дьюп же тем более никого не ставит в известность о своих перемещениях по сектору.
Наш «Ворон» повис сейчас в пустоте междумирья. Но не в реальности, а в информационном пространстве. Он был, а по документам его уже не было.
Я присмотрелся к очертаниям погибшего корабля.
На навигационном экране крутилась, скорее всего, инфицированная «Кора», которую ухитрились сунуть под светочастотный противника. Бедная девочка. Мне становится мучительно жалко корабль и его погибший экипаж. Хотя погибли они давно. И редко кому удаётся вместе с тихой и жестокой смертью познать вторую — парадную.
Кто приказал, интересно? Колин? А комкрыла-то хоть в курсе?
Или всё было решено ещё тогда, когда мы с Рико сидели на Плайте и ждали смерти?
Она была неизбежна, эта смерть. Да, вот она, собственно. Можно её даже пощупать.
— Смотри, Рико, — окликнул я иннеркрайта. — Это якобы мы. Наш «Ворон». Придётся искать кораблю другое название. Ты не знаешь, «Железный ветер» — это тоже какой-нибудь фетиш первых переселенцев?
Иннеркрайт приподнялся на диване. Он был сдержан, очень сдержан. Но тут подавился слюной и вытаращил на меня глаза.
— Ты что, совсем больной? — заорал он сипло. — «Железный ветер» — это название императорского корабля Содружества!
— Что, того самого? «Первые переселенцы во главе с императором нового мира»? — тихо развеселился я.
— Нет, какого-то другого! — прорвало Энрека. — У вас что, хэдова Бездна, в школах вообще историю не учат?
— Да на кой Хэд нам ваша, экзотианская, история? Мы изучаем линию императоров, руководившую отлётом с Земли. Её последний потомок мёртв, и мозг его хранится в музее Вечной скорби. Я там был — мозги как мозги.
— Таланты, амэ акомо… Вообще-то, это один и тот же император, если тебе интересно.
— Один? — Я понял, что устал удивляться.
Энрек заржал. Негромко, обессиленно.
— Сядь, — буркнул я.
Млич направил в сторону иннеркрайта плавающее кресло, чтобы он смог перебраться поближе к нам и к экрану.