- Давай спать?
Она втянула голову в плечи, настороженно посмотрела на меня и сказала:
- Топчан только один... Как же мы вместе будем?
- Нормально, - я улыбнулся. - Не бойся. Приставать не стану. Ты с одного края, а я с другого.
Юна помялась, но согласилась:
- Хорошо.
На ложе кинули пару кусков палаточного брезента и еще один оставили как покрывало. Юна легла к стене, а я подкинул в очаг пару поленьев и разместился с краю. Спать хотелось неимоверно, сколько уже на ногах, и мы заснули, аки младенцы, не помышляя ни о чем плохом. Хотя пару раз мысли о плотской любви промелькнули, признаю. Однако до дела ночью не дошло. А вот утром... Утром, да... Сбылись самые потаенные мечты и многие фантазии...
Я проснулся от того, что у меня затекла рука. И, открыв глаза, обнаружил, что ее вместо подушки использует Юна. Она спокойно посапывала и лицо ее в этот момент, в свете первых солнечных лучей, которые проникали в сторожку сквозь щели в крыше, было таким прекрасным и умиротворенным, что я не удержался и погладил девушку по щеке.
Кожа у нее была очень нежная и гладкая, только под глазами темные круги, да на скуле почти исчезнувшая ссадина. И от Юны шла такая бешеная женская энергетика, что я едва не задохнулся от восторга. Да, мне говорили, что женщины-целители часто подобны магниту, который притягивает мужчин. Однако я никогда не думал об этом всерьез, а теперь, кажется, попал в ловушку, и ничуть об этом не жалел.
Тем временем, Юна почувствовала прикосновение, проснулась и посмотрела на меня. Глаза в глаза. Никто не отводил взгляда, и она спросила:
- Почему ты так смотришь на меня?
- Влюбился.
- Серьезно? - она улыбнулась.
- Куда уж серьезней.
Девушка приподнялась и попыталась покинуть топчан:
- Пойду, очаг раздую.
- Нельзя, дым могут увидеть.
Сказав это, я осторожно обхватил Юну за талию и притянул к себе.
- Отпусти! - потребовала она. - Оттар, не надо шуток!
Вместо ответа я погладил Юну по бедру, а потом впился в ее губы поцелуем.
- Прекрати! Нельзя! Я закричу! - отстранившись, заявила целительница.
- Кричи. На пару-тройку миль вокруг точно никого.
И снова поцелуй, долгий и страстный, на который она ответила.
На этом сопротивление, скорее наигранное, чем настоящее, прекратилось и, опять утонув в глазах девушки, я сказал:
- Не бойся.
Пауза, изучающий взгляд и ответ:
- А я и не боюсь...
Мои руки заскользили по телу Юны и зажили своей жизнью. Они распустили портупею, распахнули остатки зеленой мантии и стали ласкать девушку, а наши губы снова встретились. И хотя несколько раз она замирала, будто не понимая, что с ней происходит, или сомневаясь, я не давал ей остановиться и не отступал. Ладони полностью оккупировали грудь красавицы и накрыли тугие шары, а Юна, все больше распаляясь, не выдержала, застонала и выдохнула:
- Оттар, миленький, а мы не торопимся?
- Нет, - отозвался я и скинул с себя одежду.
Торопимся или нет, меня такие вопросы уже не интересовали и не волновали. В самом деле, как можно остановиться, когда рядом прекрасная девушка, которая немного боится того, что должно произойти, но в то же самое время не против этого? Ответ - нет. Остановки быть не могло. Время разговоров прошло, и я впился губами в набухшие соски девушки. Руки прошлись по бедрам Юны, ее тело оказалось подо мной и, продолжая ласкать красавицу, я окунулся в пучину страсти. После чего окончательно потерял голову, и у нас было все. Страсть, вскрики девушки, переплетение двух тел, ногти Юны на моей спине и обжигающий безумный жар любви...
В себя я пришел только через полчаса. Юна была рядом, мы в обнимку лежали на нашем неудобном ложе и, поцеловав девушку в глаза, на которых застыли капельки слез, я спросил:
- Тебе было больно?
- Немного, - сказала она. - В самом начале только.
- Прости меня, если я был груб.
Она кивнула, плотнее прижалась ко мне и спросила:
- А как же мы станем жить дальше?
Мне хотелось сразу сказать ей, что на ближайшие годы наши пути-дороги расходятся, и жениться на ней, если в голове прелестной целительницы есть такие мысли, я не собираюсь. Однако зачем портить хороший день, если в лесу надо сидеть еще минимум сутки, и только затем выходить на тракт? Незачем. Поэтому я ответил уклончиво:
- Хорошо заживем, любимая.
- Любимая... - протянула она и улыбнулась. - Странно слышать такие слова от тебя.
- А что, я хуже других или настолько нелюдим?
- Не знаю. Просто привыкла видеть тебя воинственным штурмовиком, с которым всегда непросто.
- Это пройдет. Ведь на самом деле я совсем не такой.
- А какой же ты в действительности?
- Добрый, мягкий, пушистый, романтичный и очень сентиментальный.
- Что-то мне не верится.
- Ничего, со временем ты узнаешь меня получше... Наверное...
Неожиданно, прерывая наш разговор, где-то в лесу завыл волк.
Летом. Днем. Воет волчара. Судя по всему, матерый. Это само по себе уже необычно. Но мало того, мне показалось, что в этом вое есть нечто скрытое, какое-то послание, которое я могу разобрать.
"Опасность! - выл матерый хищник. - Беда рядом! К бою!"
Я встряхнул головой и приподнялся, а Юна уцепилась за мою руку:
- Что-то случилось?
Волк завыл вновь, и я схватился за оружие и одежду. Причем сначала за меч, а только потом за штаны.
- Да что происходит!? - воскликнула девушка.
- Кажется, рядом враги, - сказал я и перекинул целительнице ее мантию, точнее, что от нее осталось. - Вставай и будь наготове. Возможно, придется повоевать.
***
Ютта Куйнари приподнялся на носилках и с презрением посмотрел на новенького раба, белокожего юношу. После чего с оттяжкой стегнул его по спине кнутом и прошипел:
- Не спать, скотина!
Раб вздрогнул и подравнял шаг под движение соседа, крепкого баирца. А Куйнари закрыл глаза, поудобнее устроился в кресле, которое покачивалось на ходу, и послал зов главе своего клана:
"Учитель, мы уже почти достигли цели. - Великий Мастер не отозвался, но Ютта знал, что его слушают и продолжил: - Призрачный Охотник выследил последыша. Он в лесу и мы его захватим. Клянусь. На этот раз ошибки не будет".
Старший ученик перестал колебать эфир и услышал ответ:
"Твоя третья ошибка станет последней. Ты знаешь закон - невыполнение приказа влечет за собой умерщвление телесной оболочки".
"Да, учитель".
"Как и когда ты собираешься брать последыша?"
"Ночью. Атака шестеркой церберов и полусотней наемников. А когда он раскроется, в бой вступим мы с Надаиром и Призрачный Охотник".
"Действуйте и помните - чародей Вайда нужен мне живым".
"Я все понял".
Гебариди замолчал, а Куйнари оглянулся и поморщился, так как настроение у него было очень паршивым. После боя под стенами Сайгары, когда практически разбитые морейцы совершили неожиданный рывок вперед и отбили дорогостоящий негатор, некромантов оставалось всего двое, сам Куйнари и Надаир, слабый по магической силе этнический хаджар. Но пострадавший от заклятий морейских чародеев Призрачный Охотник уцелел, а учитель, который не мог быстро перебросить в Рубайят новые группы поисковиков, поторапливал выживших и требовал результата.
Так охота вышла на новый виток. На последние деньги, продав любимую рабыню, палатки и некоторые мелкие артефакты, Куйнари нанял ватагу профессиональных наемников, а Призрачный Охотник вывел чернокнижников на цель. Последыш уже рядом, в заброшенной лесной избушке посреди чащобы, а с ним молодая и красивая девушка-целительница, тоже знатный трофей. Однако атаковать наследника Вайда сразу Ютта не решился. Ночь - вот время некромантов. Именно тогда они наиболее сильны, да и Призрачный Охотник отдыхает, спит в темном кувшине, куда не проникал солнечный свет, и появится только вечером. Поэтому старший ученик решил дать воинам отдых.