Энид приходит через пятнадцать минут.
— Вот, — говорит она и кладет на мою хлебную тарелку пачку каких-то бумаг. — Новые письма от ваших почитателей. И это только те, что были отправлены по почте, — говорит она, снимая куртку и аккуратно вешая ее на спинку стула. — Большинство наших читателей по-прежнему пишут письма от руки. Причем вот это, — продолжает она, вытаскивая из пачки письмо и надевая очки, — похоже на предложение руки и сердца. Если вы ему не ответите, отвечу я. Похоже, приятный человек. Старый, правда, но приятный. Называет вас «моя милая» и заканчивает письмо так: «С любовью и уважением». Славные люди. В основном. А вот мое любимое, от женщины, которая заменила три указанных вами ингредиента, а потом обвинила вас в том, что ее оладьи не поднялись. И это после того, как вы написали целую диссертацию о том, почему в рецептах выпечки нельзя заменять ингредиенты. Ну что за народ! — хихикает Энид.
К нам подходит официант. Развернув меню, он, словно молитву, зачитывает нам список фирменных блюд, комментируя особенности каждого из них. Сегодня в ресторане можно отведать тунца-гриль в маринаде из соевого соуса и васаби и жаренного на сковороде голубя с острым абрикосовым чатни — блюдо, не типичное для рядового бистро. Я погружаюсь в размышления о различных видах масла, о песто со свежими травами и обжаренными орехами, о грибах и жире, яйцах и жареной курице — все это не указано в меню.
В качестве закуски я заказываю себе порцию мидий, немного овощей во фритюре и зеленый салат. После длительных переговоров с официантом Энид заказывает свекольный салат с козьим сыром и телячью отбивную с маслом «рокфор».
Затем придвигается ближе к столу и заглядывает в корзинку для хлеба.
— Итак…
— Итак? — как эхо повторяю я, беру булочку и начинаю намазывать ее маслом. Энид пристально за мной наблюдает.
Несмотря на то что последние четверть часа я старательно учила свою речь, сейчас я могу произнести слов не больше, чем говорящий попугай.
— Ладно, — начинает Энид, — я начну с самой сути. Вы отлично работаете, Мира. Никогда еще наш кулинарный раздел не привлекал столько читателей, как сейчас, — говорит она, показывая на стопку писем. — Зубастик, конечно, тоже вносит свою лепту, но, будем откровенны, ему шлют письма в основном для того, чтобы как следует обругать. — Энид проводит рукой по своим серебристым волосам, затем берет булочку и внимательно ее разглядывает. — Холодная и плохо пропеченная, — говорит она и бросает булочку обратно в корзинку.
Ничего себе начало «с самой сути»!
Официант приносит салат для Энид и мидии для меня. Энид угрюмо тыкает салат вилкой.
— Терпеть не могу, когда заправку наливают на край тарелки. Заправь салат как следует, тогда и подавай.
— И не делай его слишком холодным, — добавляю я. — Терпеть не могу холодные салаты. Из-за этого не чувствуешь вкуса зелени.
— Гм, верно, — улыбаясь, говорит Энид, кладет вилку и вперяет в меня пристальный взгляд. — Мира, вы счастливы?
— Что?
— Вам нравится работать у нас, в «Пост»?
— Энид, я хочу вам кое-что сказать…
— Нет, допустим, завтра врач скажет, что вам осталось жить всего один год. Скажите, вы захотите оставить после себя только подшивку статей с ресторанными обзорами?
— Видите ли, я…
— Ага! Так я и думала! — Энид подзывает официанта и просить принести кувшин домашнего вина. — Слушайте. Мне уже пятьдесят шесть, сегодня исполнилось, если хотите знать, и тридцать из них я мечтала о создании собственного ресторана. Так вот: если не сейчас, то уже никогда. Публиковать заметки Зубастика… Боже, что за дурацкий псевдоним! Рассуждать о том, с какой буквы следует писать слово «олео», или исправлять ваши статьи о соусе для барбекю? Думаете, об этом я мечтала всю жизнь?
Мы сидим в молчании, пока официант разливает вино. От рассуждений о мечтах и счастье, а также при мысли о том, что меня не увольняют, я внезапно чувствую зверский голод.
Энид смотрит, как я ем.
— Что скажете о мидиях? — спрашивает она, потянувшись вилкой к моей тарелке.
— Вполне, — отвечаю я, подвигая к ней тарелку. — Знаете, мидии практически невозможно испортить, они в любом виде хороши. Бросьте их на сковородку, добавьте немного чеснока, оливкового масла, вина — и готово. И все же бистро будут жить и умирать благодаря фритюрам, так я считаю.