— У каждого свои роли. Они свои приняли, — довольно мурлыкнув, Эрен вернулся к излюбленному и желанному занятию. Его рука змеей скользнула под футболку, остановившись на упругом животе Микасы. Пальцы вырисовывали странные узоры, едва касаясь кожи. — Не вижу смысла смягчаться, если они сами покорно все сносят. — Выцеловав бархатную кожу от подбородка к скуле, Эрен прикусил мочку уха и усмехнулся, пробираясь второй рукой в мягкие штаны сзади. — Пожалуйста, скажи, что на тебе нет белья там.
— Смотри, чтобы твои миньоны не взбунтовались и не посадили тебя на кол, — она усмехнулась. — А насчёт белья, хм, проверь сам. Или за неделю забыл, как это делается? Пестики, тычинки и прочее.
— Да кто меня посадит, — пробурчал он, отстранившись, чтобы поскорее расстегнуть ремень, — никому смелости не хватит со мной спорить. — Продолжая возиться с ремнем и вытаскивать из брюк рубашку, Йегер припал к губам Микасы легким поцелуем и облизнул ее нижнюю губу, подмигнув при этом. — Хочу тебя прямо здесь, на столе. И скорее. — Уже приглушенно добавил он, потянув наконец футболку Аккерман наверх, не желая больше тратить зря время.
Футболка упала на пол, обнажая грудь Микасы. Она притянула его к себе, всё-таки снимая с Йегера рубашку и помогая справиться с ремнем.
— Зато я не хочу на столе. — Легкий толчок, и Эрен послушно сел на диван. — С каких это пор ты здесь командуешь? Мы не на работе.
Она сжала его щеки, заставляя взглянуть прямо в глаза, а не на грудь, как раньше.
Эрену потребовалось пару раз сглотнуть, чтобы ком в горле наконец исчез. Возбуждение разрывало грудную клетку, будто изнутри проходили пером по чувствительным местам. И так было всякий раз, стоило Микасе взять все в свои руки, установив границы, которые до безумия хотелось нарушить, но что-то не давало это сделать. Рабочая тирания и жестокость заканчивались, ровно когда Эрен переступал порог дома.
— Ты ведь знаешь, что я уже не могу ждать, — хрипло протянул он, подавшись вперед, пробегаясь пальцами вдоль позвоночника, пытаясь отвлечь Аккерман, расслабить и утянуть к себе на колени. Дальше бы у нее не осталось места для маневра. — Так ты все же ждала меня, — добавил Йегер приглушенно, приспустив штаны Микасы, и исследуя, будто впервые, упругие ягодицы, не скрытые нижним бельем. Однако взгляд послушно не отводил.
— Скажите, чего Вы хотите, мистер Йегер, — слегка упираясь коленом в его ширинку, она наклонилась к его лицу. — Немедленно.
— Тебя, — на выдохе, чуть не захлебнувшись собственным голосом, произнес Эрен, зажмурившись. — Хочу тебя. — Губы пересохли, и он поспешил их увлажнить. Однако он все же предпринял попытку и спустил ниже штаны. Но как бы он ни хотел насладиться всей картиной целиком, он не дернулся, не скинул руки Микасы со своего лица. Йегер принял правила.
Напряжение только возрастало, и Эрен хрипло втянул воздух через нос.
— Громче. — Микаса сжала его щеки сильнее. Колено тут же заменилось свободной рукой, обхватившей выпирающий орган. — И подробнее.
— Блять, Мика, — прошипел он, дернувшись, — тебя хочу. Сейчас. На моем члене. Хочу трахать тебя. Долго и жестко. — Рука Эрена тут же оказалась в волосах Микасы. Он пропускал их между пальцами и только потом слегка оттянул назад, подавшись вперед, чтобы накрыть ее губы своими.
Аккерман отпрянула, не давая себя поцеловать, и села к нему на колени. Рука плавно переместилась на широкую шею, придушивая.
— Думаешь, можешь просто взять и свалить на неделю, а потом получить все, что хочешь? — Горячий шепот прямо напротив уха, после которого Микаса слегка прикусила его мочку.
Сознание и тело прошибло разрядами, как только ее зубы сомкнулись на чувствительной точке. Эрен готов был умереть, когда Аккерман просто касалась его ушей, а сейчас он буквально проваливался в Ад от наслаждения, болью отдававшегося в паху.
— Это работа, я бы никогда… — Даже учитывая, что ладонь Микасы была явно небольшой, ей не доставало обхвата, но точку она выбрала нужную, и шум в ушах только усилился, отчего Эрен жадно попытался схватить ртом воздух. — Давай же, Микаса.
Выдавить из себя сейчас что-то толковое не представлялось возможным, посему, пользуясь тем, что руки все еще были свободны, Йегер крепко сжал бедра Аккерман, прижимая сильнее, пытаясь устроить ее удобнее.
Легкая усмешка со стороны Аккерман, после чего она привстала, освобождая Эрена от тесных брюк и боксеров, и медленно сняла с себя штаны.
— Я бы сказала попросить нежнее, — снова шёпот: она знала, что уши — его слабое место. Пульсирующий член уперся прямо во вход. — Но еще чуть-чуть — и ты сошел бы с ума. При таком раскладе мне было бы грустно.
Она начала медленно опускаться, целуя его шею.
— Мне уже не до нежности, — простонал Йегер, закрывая глаза, наслаждаясь моментом. — Да я от тебя с ума всегда схожу. Вот черт, — выругавшись, он поддал бедра, чтобы скорее оказаться глубже, скорее выбить сладкие крики и стоны из легких Аккерман. Поцелуи стали более требовательными, терзающими кожу. Ее грудь была просто идеальна, а торчащие соски так и хотелось облизать, осторожно царапнув зубами. Но пока что Йегер обходился поглаживаниями.
Игра в послушание Эрену нравилась, хоть признаться в этом даже самому себе было сложно. Но то, как колотилось его сердце где-то в горле, когда Микаса делала все ему наперекор, просто убивало и воскрешало какие-то странные чувства. И Йегер знал, скажи она ему остановиться, — он выполнит. Прикажи она рычать или рухнуть на колени — сделал бы с радостью.
Глухой стон сорвался с губ Микасы, приятное тянущее внизу живота чувство заставляло все внутри сжиматься сильнее. Она закусила губу, снова сжимая его шею. Бедра плавно качнулись вперед, отчего дыхание напрочь сбилось.
— Поцелуй меня.
— А если откажусь? — Никогда. Никогда Эрен Йегер не отказался бы от поцелуя. Но что-то требовало проявления непокорности, пусть даже сейчас он уже тянулся к губам Аккерман. Влажный язык прошелся сперва по верхней, а после и по нижней губе, и сразу после совсем короткий, едва уловимый поцелуй все же сорвался.
Эрен, с силой сжимая бедра Микасы, что наверняка останутся следы, ворвался одним толчком внутрь, тут же простонав на каком-то непонятном языке в губы Аккерман. Невероятная, завораживающая, его. Сколько бы раз они не занимались сексом, Эрену все равно было мало ее.
Громко простонав, она вцепилась в его плечи, с силой давя на них ногтями, прорывая кожу под его сдавленное шипение. Крепкие руки Йегера направляли и задавали темп ее движениям, от чего по телу прошлась легкая дрожь.
— Ты действительно хочешь отказаться, или просто ради приличия перечишь мне?
— Я не могу, — начал Эрен, но голос срывался, — перечить тебе. Я твой. — Вместо какого-либо пояснения, он припал губами к шее Аккерман, втягивая кожу, прикусывая. Отстранившись, с улыбкой глядя на быстро краснеющее пятно, Йегер провел по нему языком, словно зализывая, убирая боль. — И только тебе… Можно так. — Ворвавшись языком между ее приоткрывшихся губ, он принялся двигать им сперва грубо, словно втрахиваясь в рот, но вскоре сменил тактику, проводя внутри по деснам, играя с ее языком. Дыхания не хватало, и периодически Йегер был вынужден отрываться, чтобы вобрать в себя воздух, и вновь устремиться слиться в поцелуе.
Его движения стали быстрее, а сердце забилось чаще, как и участились хриплые стоны, гибнущие в чудовищно тягучем поцелуе.
— Хочу тебя на столе. — Последняя попытка неповиновения, которая и звучала-то даже неправдоподобно. — Можно? — Эрен, убрав одну руку от бедра Микасы, переместил ее на спину, придерживая.