Мой спутник разбудил меня, тряся за плечо, а за окном была уже непроглядная темень. Спросонок я ничего не соображал.
– Который час?
– Примерно девять. Поешь чего-нибудь.
Он уселся за стол, я вяло направился следом и лишь проглотив первый кусок осознал, насколько проголодался. А еще пришлось помучиться нечистой совестью – во время моего сна Гарретт поверил и подготовил к операции не только свою, но и мою амуницию. Пока я ел, понемногу оживляясь, он тщательно чистил странную шарообразную штуковину, которую мне еще не приходилось видеть. Чем-то похожая на уже знакомую бомбу-вспышку, она казалась тяжелее и немного больше. На ее темно-серой металлической оболочке размещалось небольшое заьранное стеклом отверстие, за которым я не смог разглядеть ничего кроме черноты.
– Эта вещица подходит лишь мне, Тим, – ответил на безмолвный вопрос Гарретт, положив странный предмет в сторону.
Он повернул шар таким образом, что стеклянное оконце глядело прямо на меня. Потом, коснувшись его корпуса, активировал скрытый внутри механизм. Я услышал, как внутри шара что-то тихо зажужжало. Оказалось, что за стеклышком помещалась какая-то линза, реагировавшая на любое мое движение. Как будто эта штука наблюдала за мной. Я разглядывал ее со смесью интереса и неприязни.
– Это что, вроде как глаз? – спросил я.
– В общем-то да.
– Но как... как Вы его используете?
– Сие приспособление, будучи включенным, устанавливает связь с моим глазом. – Он указал на правую половину лица. С изумлением я понял, что линза механизма двигалась не самопроизвольно, а синхроннно с мерцающим зеленью глазом Гарретта.
Разумеется, такое хитрое техническое изыскание вышло скорее всего из рук Механистов или других деятелей, воплощавших в жизнь свои изобретения засчет собственных средств. Как могли сообщаться между собой этот шар и механический глаз, оставалось для меня полнейшей тайной. Известно, что Механисты владели Магией, но здесь ей даже не пахло, просто чудо техники и все. Осторожно взяв шар, я повертел его в руках. На противоположной к линзе стороне в углублении находился маленький переключатель, с помощью которого запускался загадочный механизм. Заглянув в отверстьице, я обнаружил, что Гарретт, оказывается, мог как-то отключать прибор на расстоянии – круглое стеклышко больше не поворачивалось согласно движениям его глаза, а неподвижно замерло.
– Для чего это нужно?
– Чтобы подглядывать и разведать обстановку... это всегда может пригодиться.
Я вспомнил о наших планах.
– Когда выходим?
– Сразу как ты доешь.
– Мне одеть неофитский костюм? – осторожно поинтересовался я.
Он скривился:
– Если только считаешь, что сейчас подходящий случай...
Я поборол искушение нажать рычажок на обратной стороне шара и оставил его на столе.
– Я должен буду лишь отвлечь братьев или как?
Гарретт вздохнул:
– Было бы расчудесно, если бы молоты ни в чем не уличили тебя. Нельзя сейчас вызвать их подозрение.
– Да они меня и так не заподозрят! Потому что считают никудышным.
– Они и вправду так делают?
– Вы же сами знаете. Торбен всегда был мной очень недоволен. Его послушать, так у меня руки не тем концом вставлены. Мой Мастер не станет ожидать от меня обмана и уж тем более воровства.
Гарретт молчал.
– Кроме того на меня не набросятся, поймав в Библиотеке. Я буду сторого наказан, но по крайней мне не проломят череп молотом, как поступили бы в этом случае с Вами. Меня вообще можно не брать в расчет – братья и без того будут знать, что я нахожусь в монастыре. Кроме того, застигнув меня в запрещенном месте, они поймут, что имеют дело всего лишь с бестолковым неофитом, ведь на мне будет эта одежда.
Казалось, мои слова убедили вора, но он по-прежнему молчал. Я терпеливо выдерживал его взгляд и ждал. Наконец он поднялся, надевая свой плащ.
– Пошли.
Я начал разочарованно подниматься, когда Гарретт бросил:
– И не забудь свою неофитскую робу.
Просияв, я кинулся снаряжаться. Лук нужно было оставить – его вид смутил бы братьев. Кинжал я припрятал под одеждой, надеясь на то, что сегодня не придется прибегнуть к его помощи. Гарретт сунул мне несколько газовых и световых бомб, и мы отправились на дело. * вообще-то в тексте «в путь», да просто надоело уже такое словосочетание, слишком часто встречается
Небо чуть прояснилось и снегопад прекратился. Между темными громадами облаков затеплилось несколько звездочек. Ночь была морозная, аж пар шел изо рта. Если чуть раньше я с водушевлением надевал уже позабытый наряд, то теперь проклинал его, ибо жутко в нем мерз. * ребята, это вообще не к месту, но как я в этой бесконечной слякоти соскучился по нормальной зиме, со снегом и морозцем! Этот все жалуется на холод, а я прямо обзавидовался Мне пришлось, игнорируя всезнающий взгляд и ироничные ухмылки Гарретта, обхватить себя руками, чтобы согреться.
Стены монастыря ярко освещали факелы. Перед воротами несли вахту двое братьев, а наверху вышагивала уйма часовых. Конечно же, усиленная бдительность была вызвана событиями прошлой ночи. Мой спутник остановился на некотором расстоянии от ворот, подперев в темном углу стену дома, я спрятался возле него. Вдалеке башенные часы пробили десять раз.
Артемус так же внезапно вынырнул из пустоты, как это умел делать только Гарретт. А вора это мгновенное появление совсем не удивило. Он без слов кивнул Хранителю.
– Нам удалось осилить лишь часть текста, Гарретт. Времени не хватило.
– Так, и что мы имеем?
– Это некий защитный талисман. В любом случае он содержит заклинание, если мы правильно поняли. Но еще одна часть осталась непереведенной. Это также может оказаться некой формой боевой Магии. Что самое главное – все это кажется не очень важным для твоей сегодняшней миссии. Езекил не думает, что это какой-то ключ, скорее талисман должен отразить чье-то нападение... или же усилить атаку.
Вор молча и задумчиво вертел пластину в длинных тонких пальцах.
– И еще кое-что, Гарретт. Езекил имел очень обеспокоенный вид во время моего последнего посещения. Кажется, он опасался того, что за нами кто-то наблюдал.
– Кто-то из Магов?
– Не знаю, он не сказал о причине своего беспокойства. Но Езекил постоянно оглядывался, говорил крайне тихо и так подбирал слова, что лишь один я мог понять, о чем идет речь.
– Прерви этот контакт и постарайся больше не вмешиваться, пока я не прищучу Абсалома. Не ищи меня, если в том не будет особой нужды.
– Я не думаю, что кто-то преследовал меня от самой Крепости, но прошу – остерегайся.
В ответ последовал чуть насмешливый взгляд. Гарретт вновь оперся о стену.
– Возьми пластину и сбереги ее. Тим, если ты хочешь отвлечь стражу, то сейчас это самый подходящий момент.
Тут меня словно кипятком ошпарило – ведь я до сих пор так и не придумал, как это сделать. Я бросил озабоченный взгляд на моих братьев возле ворот. Ну и как же их оттуда выманить? Как заставить их на несколько секунд утратить бдительность? Нападения зомби в последние дни привели к тому, что все обитатели монастыря денно и нощно были начеку и во всеоружии. Глядя на силуэты на стенах, я подумал, что сейчас самым подходящим стало бы появление мертвяка прямо перед воротами. Тогда бы они все разом набросились на него, словно рой разъяренных ос.
Я резко повернулся к своим спутникам.
– Вы поможете мне немножко, Артемус?
Хранитель поглядел на меня со смесью удивления и насмешки.
– А что я должен сделать?
– Собственно лишь то, что так хорошо удается вам обоим: выныривать из пустоты и снова бесследно исчезать. Лучше всего так, чтобы братья не смогли различить, что именно движется тут, в тенях.
– А что должно здесь двигаться? – Гарретт не выглядел особо убежденным.
– Не важно...
– Если я вынужден играть некую роль, то хотел бы знать, какую, – сказал Артемус и мне было видно, как в полутьме блеснули в улыбке его зубы. * оказывается, в параллельном мире лыбятся по-мириканськи. Зря, между прочим, смеются, пацан им всем еще покажет
– Ну... Вы должны как можно правдоподобнее изобразить, что Вы больше не... то есть что вы – нежить. – Втянув голову в плечи, я ожидал взрыва смеха. Они обменялись взглядами, очевидно в сомнении – то ли посочувствовать моему скудоумию, то ли все-таки рассмеяться.