Помещение, в котором Маги хранили свои знания, озарял тусклый свет. Сейчас, в позднее время, там не было никого кроме двух стражей. Собрание сочинений не выглядело таким огромным, как в Старой Библиотеке, однако меня все же впечатлило множество накопленных за века письменных трудов. На четырех этажах располагались полки с бесчисленными книгами. Не было смысла искать в этой комнате бездумно-вычурные украшения, однако строгая простота внушала еще больше почтения. Я чувствовал себя карликом, спускаясь вслед за Абсаломом по ступеням, ведущим с верхнего этажа к центру библиотеки.
Гарретт передвигался очень уверенно, не вызывало никаких сомнений, что он уже тут однажды побывал, причем тщательно все исследовал во время своего прошлого „визита“. Я радовался, зная, что вор на моей стороне, но крайняя невозмутимость его лица нагоняла тревогу.
Миновав проход, мы оказались в круглом помещении, где друг напротив друга стояли четыре высоких каменных статуи с уставившимися в никуда безразличными взглядами. Кроме них в комнате ничего больше не было. Я удивленно рассматривал истуканов и различил усмешку на губах Гарретта, проследившего мой взгляд:
– Не обращай на эти штуки внимания, они – обычные заумные пустомели.
Абсалом нарочито-громко откашлялся, но не обернулся к нам.
– Оракул просуществовал многие столетия, Гарретт, и никто еще не осмеливался сомневаться в его правоте.
Вор комично закатил глаза, так что я даже невольно усмехнулся.
– А мне вот они ничего дельного не рассказали.
– Они бы никогда не снизошли до разговора с Вами! – Абсалом внезапно остановился, обернувшись к нам. Глаза его бешено горели.
Гарретт удивленно приподнял бровь, но ничего не сказал. Кажется, Маг теперь понял, что каменные статуи еще как снизошли до задушевной беседы с вором, и его гнев смешался с удивлением. Молча повернувшись, он продолжал спуск.
Бросив последний взгляд на странную комнату, я размышлял, о чем же мог рассказать Оракул Гарретту, а потом догнал своих спутников. Вопреки моим ожиданиям мы не стали спускаться на еще один ниже: Абсалом остановился возле полки рядом с лестницей.
– Мои очки в золотой оправе однажды бесследно исчезли. Поэтому мне кажется, что Вы знаете, как с этим нужно обращаться, а, Гарретт? * знает, знает
Я, совершенно сбитый с толку, увидел, как Гарретт, не моргнув глазом, потянул за одну из книг. Полка отодвинулась в сторону, открыв проход в тесную камеру. Она вся была облицована деревянными панелями и не имела окон. Из мебели там находились пара стульев с высокими резными спинками и тяжелый письменный стол. Вдоль стен стояли книжные шкафы с очень ценными на первый взгляд произведениями, а еще сразу бросался в глаза большущий сундук с тяжелым замком. Легким движением руки Абсалом заставил вспыхнуть факелы.
Я сильно мешкал, когда заходил внутрь. Маг уселся за стул и глядел на меня. Потайная дверь с тихим гулом закрылась и я подавлял в себе мысли о том, что очутился в ловушке.
– Садись, – Маг пододвинул еще один стул и я неуверенно сел. Гарретт же проигнорировал его предложение и остался стоять позади меня. Здорово было знать, что надежный друг находится рядом, но он ничем не мог мне помочь в предстоящем деле. Я крепко сжал руками резные подлокотники, ожидая, что Первый Маг еще что-то скажет, но тот не был намерен зря тратить время. Он вытащил из ящика стола фиал с несколькими каплями неведомого снадобья внутри, откупорил маленькую пробку и протянул его мне. Я опять почти физически ощутил, как напряженно застыл Гарретт.
– Что это такое? – резко спросил он позади меня, стиснув мою руку и не давая поднести фиал ко рту. Абсалом не удержался от легкой улыбки: проявление заботы со стороны такого человека как Гарретт веселило его.
– Вы и вправду думаете, что я хочу отравить Вашего юного друга? Правда с его стороны – то самое обстоятельство, которое мы не должны упускать из виду, иначе это может нам дорого стоить. – Обернувшись ко мне, он продолжал: – Не бойся. Ты почувствуешь усталось и заснешь, а когда очнешься, все уже будет позади.
Мне было очень страшно, несмотря на этот успокоительный тон, но и не хотелось проявить слабость. Я с мягкой настойчивостью отодвинул руку вора и как можно скорее проглотил снадобье из пробирки. Оно оказалось совсем безвкусным, но как-то странно жгло горло. Я отдал фиал Абсалому и поднял голову, чтобы посмотреть на серьезное лицо Гарретта. Затем мир вокруг сделался удивительно прозрачным и легким. * парня торкнуло Откинувшись на спинку стула, я закрыл глаза. Голос Мага, будто бы прозвучавший из бесконечной дали, что-то произнес. А потом я выскользнул из реального мира.
32
Мне стоило больших усилий заполучить Книгу. Я перевернул чуть ли не каждый камень в поисках каких-нибудь указаний. Много раз тяжким гнетом наваливалась усталость, хотелось просто бросить все и сдаться. Однако именно в такие моменты на глаза попадались несколько строк из старинной рукописи или еще что-нибудь, и эти слабые намеки заставляли возвращали надежду и веру в существование Книги.
Я не мог до конца поверить, что наконец-то держу ее в руках. Старейшины моего Ордена неоднократно предупреждали меня, что в ней сокрыты непредсказуемые Силы, что она растлит мою душу и заставит позабыть то, к чему я поначалу стремился, начав эти поиски. Как они только могли верить в это! На всем свете не было ничего важнее, только она была моим единственным шансом – она могла наполнить мою жизнь смыслом и унять беспрерывную затаенную боль моей души. Лишь надежда и стремление отыскать ее удерживали меня в мире людей.
Мой Орден верил в бесконечное перевоплощение душ, эта идея казалась мне абсолютно ошибочной и неспособной никого утешить. Я был уверен, что каждый имел единственный шанс, обладал лишь одной жизнью и именно в ней для меня заключалось все самое значительное. Держа в руках Книгу после всех трудов и мук, впервые за два года я ощутил настоящую радость – ведь теперь почти ничто не отделяло меня от желанной цели.
Аристайдес полагал, что мне захотелось власти, но, разумеется, он заблуждался. Я не собирался использовать Силу с недобрыми намерениями, а хотел во что бы то ни стало осуществить одну-единственную мечту. Всего раз в тысячелетие выдавалась такая возможность – ведь скоро созвездие окажется совсем близко, чтобы после веками оставаться недосягаемым. Так что находка Книги именно в этом году стала для меня несказанно счастливым случаем.
Пришлось проделать огромную работу. Я должен был приносить в жертву животных – точно в те дни, когда по мере приближения Змеи та или иная звезда находилась в зените своего воздействия, всего пять раз. Места совершения ритуалов не являлись чем-то особенным, но с пятой жертвой все обстояло иначе. Душа этого могучего зверя будет отдана Змее и я должен пролить его кровь прямо возле тех, кому посвятил все эти нечеловеческие усилия и для кого хотел вызвать могучую, чистую Силу. Мне полагалось принести жертву на их могиле, поэтому ее придется раскопать.
Мои жена с сыном были для меня самым ценным на свете. Я должен был стареть вместе с моей возлюбленной, наблюдая, как взрослеет мой ребенок. Нигде мне не найти мира и счастья, пока промерзшая земля покрывает их тела. Я не допустил, чтобы мертвых сожгли по традиции Ордена – они не принадлежали к нему, похороны провели согласно старым людским обычаям. Если вместо тел остался бы только прах, мне никогда не удалось бы вернуть их к жизни. Хоть я был могучим и чрезвычайно одаренным Магом, моих способностей для этой цели не хватало.
Вот уже больше двух лет могила стала их новым домом, меня же поддерживало лишь знание того, что возможность воскрешения существует. Эта мысль превратила меня в одержимого, посторонние уже видели во мне сумасшедшего. Может, и так, но я не мог освободиться от своей боли. Она всегда пряталась под оболочкой-телом, скрываясь в глубинах сохнания. Она постоянно жгла и буравила душу, словно хотела разъесть и пожрать меня изнутри.