— Врешь! — Обнаруживается сам Тузов. Неужели вышел из-под юбки родной, бронезащитной.
Ой, дурак. Да-а, это не в сети анонимом плавать, когда хвостик настоящий почти никто и не видит. Это при всех, вот так. Дед бы меня за такое жалкое вступление колесовал.
Глаза Ольги расширяются. Удивлена. Шокирована. В ауте. Переводит взгляд с меня на Мию. Ждёт подтверждения что ли?
От Мии? От той, которую доводит. Прекрасно, блин.
Но Мия молчит. Наверное, не видит смысла подтверждать правду. У истины только один голос, вторить ему — значит унизить.
— Николай Петрович, Вы как-то собираетесь вмешаться? Я пришла за справедливым разбирательством, а что сейчас творит тот, кто систематически избивал моего сына?
— Систематически? Этот натюрморт тоже Денис написал? — Театрально, иронично, рукой прикрыв приоткрытый рот, удивилась Мия.
— В уме я ему не отказываю. Дружков своих натравил. Поговорили вчера. Как тебе, Мия?
— По-моему, неплохо. Жаль, что неправда. — Мия пожала плечами, провоцируя.
Тузова держалась. Юрист не вздрогнет там, где вспылит медик. Крепкий орешек. Тертый калач. Интересный выбор, отец. По крайней мере достойный. Пока. Пока сосуд не разбился.
Не грех на такую променять первую красавицу выпуска. Ту, что из всех однокурсников выбрала тебя. Пусть не сразу, пришлось добиваться. Даже в браке: радовать, удивлять, покорять. А теперь завоевывать не нужно, фамилия нужная, имя тоже, увлечений нет. Сломанное подчиняют, а не восхваляют.
Теперь новая, цельная, строптивая, уверенная, непробиваемая. Сама покоряет, сама подчиняет.
— Денис, продолжай. — На всё и сразу ответил Николай Петрович, возвращая мне слово.
— Новенький вышел на Олю. Они придумали свои планы, один провоцировал меня, другая доставала Мию. Сыграли на обидах Инги, а потом и вовсе запугивали её. А мы всё стоим и не разваливаемся. Бесит же, да? — Подмигиваю Тузову.
Скрежет зубов слышит не только мать. На Тузова смотрят все. Даже мама Инги притихла. В какой-то момент мне показалось, что она ждёт правды, боится, но хочет знать. Дочь важнее, её спокойствие важнее.
Маргарита, я сделаю всё, чтобы Инга не так сильно пострадала. Она исполнитель, да. Но здесь расплодились элементы пострашнее. Организаторы, подстрекатели, пособники.
— Да! — Отвечает Ольга, перенимая всё внимание.
Спасает? Да ладно?! После всего?
— Оля? — Недоумение Багирова такое недалекое, что мне становится жалко девчонок.
Но она на него не оборачивается. Как ни странно, смотрит даже не на меня. На Мию.
— Я хотела, чтобы тебе было больно. Чтобы ты плакала по ночам, как это делаю я. Чтобы жила паническими атаками, чтобы ты забрала у меня вину.
— Оля, милая, что ты говоришь. Остановись. Ольга! — Багиров схватил плечи дочери, сдавливая их, как щупальцами.
Тоже мне спрут!
— Я не хотела той смерти, не думала, что до этого дойдет. Я никогда не хотела смерти. Ни маминой, ни… — Осекается, смотрит в потолок, прогоняя скопившиеся в глазах слёзы. — Но ты могла стать мне настоящей сестрой. Стать другом детства, подругой всей жизни. Ты всегда тащилась от него. — Кивает на Тузова. — Я была на обочине, где-то рядом. Постольку поскольку.
— Оля, Оленька, что ты! — Багиров обнимает, но такое ощущение, что душит. Оля не обращает внимание, только шумно сглатывает.
— А потом такой случай вас рассорить, разъединить. И Елена перестала бы любить тебя так сильно. Так ужасно сильно при мне, когда я никогда, никогда не видела и не слышала свою маму.
Чувствую пульс Мии, запястье заходится бешенными толчками, но с виду полное спокойствие и сосредоточенность.
— Оля, замолчи! — Предупреждающе рычит Тузов.
А Багиров пытается силой развернуть дочь к себе.
— Я не скидывала видео Елене. Никогда бы не скинула. У меня его и не было, пока Виктор не прислал на почту. Ты меня винишь в том. Но я только отправила видео Амиру, когда нужно было доказать невиновность. Я перекинула то, что скинули мне. В комнате не рыскала и к ноутбуку не подходила.
Я перестал понимать, о чём она. Мы как-то невольно менялись ролями. Какую-то часть понимали всё, потом то одни, то другие. Гонки по вертикали, блин.
— Замолчи, тупая! — Тузов вскочил и чуть было не ломанулся к Оле.
— Я знаю, что ты меня использовал. Думала, распаляю твою старую обиду, чтоб ты наконец ответил Мии за всё. Я хотела большего, ты медлил, якобы план придумывал, чтоб «не подкопаться». А у тебя уже новенькая ненависть поселилась, да? — Оля рассмеялась сумасшедшим, глубоким, глухим смехом.