Приходит новое сообщение.
«Я не могла поступить иначе!»
А я понимаю, что могла. Очень даже могла.
Пусть всё, чем мне оборачивалось «общение» с Эндшпилем не видела даже Маша, но догадывалась. Она сама когда-то была новенькой, но как-то быстро снискала уважение местного «проверяющего». Хотя в классе третьем оно и легче.
Телефон снова завибрировал, оповещая о новом сообщении.
«Знаешь, он ведь давно знает. Про нас знает. И только сейчас дал это понять! Странно как-то…»
Вот оно, то самое время, чтобы написать о больном.
«Ничего, скоро и тебя «попросит» не общаться со мной…»
«Нет, Мия. Я уверена, что в этот раз будет по-другому!»
Ох, мне бы твою уверенность, Маша. Больше мы сообщениями не обменивались, и так понятно, что теперь будущее зависит не только от того, как мы покрепче таинствовать будем.
Я хотела уже заблокировать телефон, как пришло новое оповещение. Кто-то кинул мне заявку в друзья во вконтакте.
Со всех сетей я действительно тогда удалилась. И теперь моя страница существует под вымышленным именем. Иначе все важное скидывают в беседу класса, а мне не хочется быть белой вороной ещё и в этом.
Да в друзьях у меня никто и не числится. Хотя все одноклассники конечно знают, кто такая Марта Маратова.
И тут на тебе, заявки в друзья. Сердце кольнуло подозрение. И я долго не решалась открыть нужную вкладку.
Да, это он. Вычислил, прыщ постный!
Амир Тузов собственной персоной.
Ага, разбежалась добавлять, и на что рассчитывал, интересно. Самомнение размером с Евразию. Мерзкий, мерзкий «новенький»!
Но руки сами потянулись открыть его страницу. Не знаю, что я там хотела увидеть. Сама не смогу объяснить, зачем полезла.
В отличие от моей страницы, у которой и аватарки то не было, у изверга был полный набор активного пользователя сети. И всё-то открыто, аудио, видеозаписи, записи на стене, фотографии. Любуйся — не хочу.
И вот я уже листаю его фотографии. С друзьями, с братом, с какой-то девушкой. И с ней фотографий пять, наверное. Разного характера, ага. Но их я пролистываю быстро.
А вот на фотках с пейнтбола останавливаюсь. Оказывается, за эти годы Амир начал заниматься спортивным пейнтболом. И даже каким-то крутым и незаменимым игроком числится, столько хвалебных комментариев под фотографиями в экипировке!
Если б кто рассказал, не поверила. Амир… Тот Амир, которого я раньше знала, терпеть не мог оружие, любое. Даже игрушечные откидывал так, что родители перестали дарить такое.
А тут спортивный пейнтбол!
Заявку в друзья я конечно же отклонила. Пусть повисит в подписчиках, раз так нравится преследовать. Но изверг не унимался.
Он додумался написать в общую беседу. И не что-то, а спросил, почему у меня глаза теперь тёмные…
Вот же гад!
Сначала никто ему не отвечал. Даже домашку, которую сверяли до этого, перестали обсуждать. Гробовое молчание или игнорирование.
А потом нашлась одна «особо добрая». Инга. Рассказала, что теперь у меня линзы и что я боюсь «иметь глаза, цвета Олиных».
У-ух, я так была зла. Кровь опять закипала в жилах, а дышать становилось труднее. Вот кто за язык тянет таких «отзывчивых»? Ей-то я как дорогу перешла?!
Но скоро выяснилось, что всё-таки перешла…
Но это после. А в этот день и в два последующих меня ждало такое спокойствие, такое затишье, от которого становилось лишь страшнее. Никто, ни один не тревожил, не допекал, не издевался.
Единственный раз, когда изверг посмотрел на меня, был перед первым уроком на следующий день. Он зашел злой, даже свирепый, а на скуле красовалась какая-то красная отметина.
Подрался что ли?
Раздумывая над этим, не успела отвести взгляд и встретилась с его кровожадным. Показалось, если б мы были не в лицее, то никто бы даже не посмотрел, что я девочка…
Посмотрел на меня так, будто я виновата, что у него почти фингал под глазом.
В остальном два дня были действительно будничными, спокойными и тихими. И даже успели меня обрадовать. За контрольную по немецкому я получила пять.
Не знаю, как так могло произойти. Я точно знала, что сделала как минимум три ошибки. Перепроверяла потом дома, на свежую голову. А тут Мари Беккер объявляет «отлично».
Это самая яркая радость, но и самое глубокое удивление этих дней.
А потом жизнь превратилась в настоящий аттракцион. И мне казалось, что меня решила закатать на своих каруселях до смерти…