— Тебе можно, а мне нельзя? Она же вроде и мне ма-а-ма. — Ехидно вытянула, чем ужасно исказила последнее слово.
— Я тебя предупредила!
Психолог битый год говорит мне, что не все люди могут успокоиться, когда их игнорируют или не замечают. Таким нужно крови и зрелищ, и они переступят через все черты, разорвут все цепи защиты.
Оля как раз из таких. Я это поняла только сейчас, всё пыталась её обелить, найти и понять причины её злющих поступков, жалящих слов. Но её злит и сильнее распаляет моя терпеливость. Она не успокоится, пока меня и в хвост и в гриву не вычешет.
Глаза горят лихорадочным, болезненным огнём, словно её заговорил кто.
— И что ты мне сделаешь, туртушка? Думаешь, один раз метко и вовремя стрельнула всё Victory стала?
Уже донёс. Надо же! Оперативно, ничего не скажешь.
— Получилось сегодня, получится и завтра. — Я сказала уверенно, с каким-то даже повелительным убеждением. И про себя восхитилась собой.
Но Оля лишь дерзко рассмеялась, с вызовом и очень громко.
— И когда только крылышки успели вырасти, а? Столько лет общипанной ходила, а тут на тебе…
И начала меня придирчиво осматривать, будто пыталась отыскать "крылышки".
— Оставь мою маму в покое! — Грозно повторила я, со всей решимостью не отступать и не проигрывать сестре. Сводной сестре. Пора называть вещи своими именами и перестать уповать на нашу "семью".
Мама — это святое. Это черта. И граница моей отрешенной терпеливости. Это мой личный Рубикон.
Оля даже поднялась, чтобы не смотреть на меня снизу вверх, как проигравший или как коленопреклоненный.
— Запомни, сестрёнка, я всегда делаю то, что сама хочу. И тебя уж точно спрашивать не буду! — Со всей силы ткнула мне в грудь своим указательным пальцем.
Но вдруг резко одернула руку и вмиг стала пай-девочкой.
— Денис, привет! — Милая и слащавая улыбочка, приторная настолько, что протереть хочется.
Дэн ничего не ответил, лишь потянул меня аккуратно за рукав. Я даже не заметила, что всё это время его не было рядом.
— Что случилось? — Спросил Эндшпиль и посмотрел на меня внимательно-пронзительным взглядом.
— С мамой… — Не смогла договорить, комок в горле застрял и мешал даже дышать, не то что слова произносить или предложения сложные.
— А с ней? — Кивнул в сторону Оли.
— Как обычно… — Понуро ответила я, весь мой запал уверенной злости испарился, словно мне только на время попользоваться дали.
— Хорошо, пойдём. — Эндшпиль меня опять куда-то потянул.
— Куда?
— Присядем на другой ряд. На сегодня достаточно динамита.
И мы правда сели чуть вдали от нужного кабинета, хотя дверь оставалась прекрасно обозрима.
Дэн меня больше не трогал, ни вопросами, ни руками своими. Просто сидел рядом, оставался рядом и излучал такую уверенность, что я невольно начала успокаиваться.
Всё будет хорошо. Обязательно!
Так и случилось. У мамы был вывих лодыжки, который ей умело и относительно безболезненно вправили, поэтому из кабинета она вышла в хорошем настроении, улыбалась, благодарила и отшучивалась.
А моему приезду была особенно рада.
— Лучик, ты мой лучик. Всё со мной хорошо! Ты же знаешь, какая я удачливая! — Обнимая меня, говорила мама. — Ты лучше расскажи мне, кто этот молодой рыцарь?
Мда… Мамы такие мамы!
23
— Ты нас познакомишь? — Не отступала мама. Вижу цель, иду к ней, да-да.
Она продолжала обнимать меня и заглядывать мне в лицо, но вот вопросики свои супер тактичные и удобные задавала довольно-таки громко.
Мне хотелось зарыться в её толстовке, спрятаться или стать невидимкой. Так неловко, о, боги!
— Денис Соломонов. — Эндшпиль представился сам.
Кивнул и по-доброму улыбнулся, а я про себя отметила, что чуть ли не первый раз вижу его вот таким вот спокойным и улыбающимся.
— Очень приятно, Денис Соломонов. — Кокетливо и безгранично дружелюбно ответила мама.
— Боюсь, не столь приятно. Я тот самый Денис, который Мии запутал в волосах жвачку, с завидной периодичностью рвал её тетрадки с важными домашними заданиями и с такой же регулярностью пачкал ей парту и стул, искромсал дорогую золотистую сумочку, подделал оценки, юбку превратил в образцы для оригами… Ах, да, ещё бумажкой, словно лезвием, порезал глаз.
Контуженный по всем фронтам!!!
Что он творит?!
Я отпрянула от мамы, и, пытаясь остановить этот поток чистосердечного признания, схватила Дэна за руку.
С дуба рухнул! Очумел! Сбрендил! Белены объелся!
Всё, каждый этот восклицательный отразился на моём перепуганном лице.