— Маленького роста —— черные глазки —— вашу племянницу Эмили.
Наступило молчание.
Если существовала на свете особа, которая могла вызвать у незамужней тетушки чувство ревности смертельной и неискоренимой, то такой особой была эта самая племянница. Румянец залил лицо и шею тетушки, молча и с невыразимым презрением она тряхнула головой. Потом, закусив тонкие губы и задрав нос, сказала:
— Этого быть не может. Не верю.
— Наблюдайте за ними, — предложил Джингль.
— Буду наблюдать, — ответила тетушка.
— Следите за его взглядами.
— Буду следить.
— За его нашептыванием.
— Буду.
— За обедом он сядет рядом с ней.
— Пусть.
— Будет говорить ей комплименты.
— Пусть.
— Будет за ней ухаживать.
— Пусть.
— И бросит вас.
— Бросит меня! — взвизгнула незамужняя тетушка. – Он бросит меня! — И она затряслась от злости и разочарования.
— И тогда вы убедитесь? — спросил Джингль.
— Да.
— И будете стойки?
— Да.
— И после этого не примиритесь с ним?
— Никогда.
— Изберете кого-нибудь другого?
— Да.
— Изберете?
Мистер Джингль упал на колени и в этой позе оставался в течение пяти минут; встал он признанным возлюбленным незамужней тетушки — при условии, что вероломство мистера Тапмена будет обнаружено и доказано.
На мистере Альфреде Джингле лежало бремя доказательств, и он собрал улики в тот же день за обедом. Незамужняя тетушка едва могла поверить своим глазам: мистер Треси Тапмен уселся рядом с Эмили, делал ей глазки, нашептывал и улыбался, соперничая с мистером Снодграссом. Ни словом, ни взглядом, ни кивком не подарил он ту, которая накануне вечером была владычицей его сердца.
«Черт бы побрал этого парня! — думал старый мистер Уордль, который узнал обо всем от матери. — Черт бы побрал этого парня! Ну, конечно, он спал. Все это одна фантазия».
«Предатель! — думала незамужняя тетушка. — Милый мистер Джингль меня не обманывал. Ух, как я ненавижу этого злодея!»
Нижеследующий разговор объяснит нашим читателям эту, казалось бы, непостижимую перемену в поведении мистера Треси Тапмена.
Время — вечер; место действия — сад. По боковой дорожке прогуливались двое: один — невысокий и толстый, другой — рослый и тощий. Это были мистер Тапмен и мистер Джингль. Разговор начал толстый.
— Как я держал себя? — осведомился он.
— Блистательно —— замечательно —— мне самому лучше не сыграть —— завтра вы должны повторить ту же роль —— каждый вечер, впредь до нового распоряжения.
— Рейчел все еще на этом настаивает?
— Конечно —— ей это неприятно —— ничего не поделаешь —— нужно рассеять подозрения —— боится брата —— говорит, другого выхода нет —— еще несколько дней —— старики успокоятся —— подарит вам блаженство.
— Она ничего не просила мне передать?
— Любовь —— горячую любовь —— нежнейшие приветы —— и самую неизменную привязанность. Может быть, я от вас могу что-нибудь передать?
— Дорогой друг, — ответил ничего не ведавший мистер Тапмен, с жаром пожимая руку «другу», — передайте пламенную мою любовь, объясните, как трудно мне притворяться, передайте наилучшие пожелания. Но не забудьте добавить, что я понимаю необходимость последовать совету, который она сегодня утром передала мне через вас. Скажите, что я преклоняюсь перед ее благоразумием и восхищаюсь ее осторожностью.
— Передам. Еще что-нибудь?
— Больше ничего. Добавьте только, что я страстно жду того мгновения, когда назову ее своей и когда исчезнет необходимость притворяться.
— Конечно, конечно. Еще что?
— О друг мой! — воскликнул бедный мистер Тапмен, снова пожимая руку приятелю. — Примите искреннейшую мою благодарность за вашу бескорыстную доброту и простите меня, если я когда-нибудь хотя бы мысленно оскорбил вас подозрением, будто вы можете стать мне поперек дороги. Дорогой мой друг, удастся ли мне когда-нибудь вас отблагодарить?
— Не стоит об этом говорить, — отозвался мистер Джингль. Но вдруг запнулся, словно о чем-то вспомнил, и добавил: — Кстати —— не можете ли одолжить мне десять фунтов, а? —— исключительный случай, верну через три дня.
— Думаю, что могу, — с готовностью ответил мистер Таимен. — На три дня, говорите вы?
— Только на три дня —— тогда все уладится —— никаких затруднений.
Мистер Тапмен отсчитал приятелю деньги, а тот опустил их монета за монетою в карман, после чего оба направились к дому.
— Будьте осторожны, — сказал мистер Джингль. — Ни единого взгляда.