11 ноября 1996 года. Алгарве, Португалия
«Ситас Импекс. С.А.
Уважаемые Господа!
В связи с печальными событиями последних месяцев, повлекшими за собой значительные кадровые изменения в руководстве вашей Компании, считаю своим долгом напомнить вам о некоторых фактах, имевших место в истории наших финансовых взаимоотношений.
1. В декабре 1991 года между мной, Президентом финансовой группы „Траст оф Гибралтар“ Кирком Фицсиммонсом, и г-ном Кириллом И. Божко, Президентом компании „Ситас Импекс, С.А.“, было подписано кредитное соглашение на сумму 30.000.000 фунтов стерлингов со сроком погашения пять лет. Все детали соглашения вы, безусловно, найдете в вашем архиве.
2. Безупречно выполняя договор в части выплаты процентов по кредитам, ваша компания, однако, до сих пор не выплатила ни одного фунта в счет погашения основной суммы долга.
3. Все эти годы наша группа закрывала глаза на эти нарушения, веря в деловую хватку г-на Божко и зная его безупречную репутацию в финансовых кругах Европы и Ближнего Востока.
4. В связи с новыми, крайне неприятными для всех нас фактами деятельности г-на Божко, а также его гибелью наша группа не может более позволить себе отсрочку платежа по этому кредиту. Кроме того, срок погашения истекает ровно через месяц.
5. Все технические детали выплаты мы могли бы обсудить на встрече, которую считаю целесообразным провести на следующей неделе в удобное для вас время.
6. Надеюсь, что неофициальный характер моего послания послужит знаком доброй воли и стремления к взаимопониманию.
18 ноября 1996 года. Москва
Снегопад, начавшийся еще утром, к обеду сменился мелким противным дождем. Снегоуборочная техника, устало повесив ковши, медленно потянулась в свои ангары. Тяжелые тучи висели, казалось, над самыми крышами домов, висели, нанизанные на шпили антенн, как добрые куски мяса на шампурах. Машины, едва набрав скорость, поднимали волны жидкой грязи, заставляя пешеходов жаться к стенам домов и подставлять свои зонты под струи еще более грязной воды, стекающей с крыш. Липкая, зловонная атмосфера обреченности окутала Москву, стерла с лиц улыбки. Радоваться, откровенно говоря, было нечему.
Надежды, связанные с предвыборными обещаниями Президента, не оправдались. Впрочем, никого это и не удивило. Грустные, с отрешенно-сосредоточенными лицами бродили по Москве недавние гегемоны, несколько месяцев не получающие зарплату. Сквозь стекла витрин за ними без всякой надежды во взоре наблюдали продавцы коммерческих магазинов и киосков, оживляясь лишь при появлении сизоносых «постоянных клиентов». У этих все изменения в жизни сводились лишь к смене ценников на бутылках. Смена времен года, общественно-политических формаций и названия страны прошла мимо них. Если что-то и ухудшилось, так это, по их мнению, качество потребляемого спиртного. Зато никаких временных и территориальных ограничений.
Гнетущая безысходность наполнила капилляры мегаполиса, поразив его вирусом тотальной ненависти и страха. «Новые русские» оттягивались в казино и борделях, сорили деньгами, как больной СПИДом миллиардер. Может показаться парадоксальным, но это поддерживало и экономику Москвы, и ее высокий международный имидж города богатого и щедрого.
В самом центре, недалеко от храма Христа Спасителя, величайший ваятель современности (какова современность, таковы и кумиры) заканчивал свой очередной шедевр — вершину кича. Во всем мире не сыскать места менее подходящего для этого чугунного чудовища, порожденного воображением любителя «Хванчкары».
В ЦКБ американский кардиохирург Майкл Дебейки учил российских врачей, как надо держать скальпель, когда режешь Главного Россиянина, и при этом восхищался их понятливостью, мысленно усмехаясь. Усмехаться было чему: полмира наводнили безработные русские хирурги-эмигранты, каждый из которых способен сделать эту операцию лучше самого Дебейки… России есть чем гордиться…
Самый упорный лучик солнца самоубийственным рывком пробил душную кучевую перину и на миг облагодетельствовал клочок отсыревшей земли к северу от Москвы. Успел лучик блеснуть и на золотой оправе классического «Рэй-Бэна», плотно сидящего на носу не по погоде одетого представительного господина. Впрочем, светлый плащ господина и кремовые брюки отнюдь не бросались в глаза на фоне разношерстной толпы, обтекающей его, стоящего у самого подножия широкой лестницы «Новотеля». Неординарной скорее была внешность господина. Чем-то он походил на героев латиноамериканских сериалов, причем — на всех сразу. Из индивидуальных черт можно было отметить лишь иссиня-черные волосы, собранные на затылке в хвостик.