Представительный господин улыбнулся блеснувшему солнышку, вздохнул и пружинистой походкой направился к стоянке такси. Таксисты и частники, более походившие на разъевшихся боевиков криминальной группировки, бросились ему наперерез. Самый толстый из них оказался, на удивление, и самым проворным.
— Куда, мистер? — дохнул несвежей колбасой в лицо потенциального клиента.
Господин не спеша достал из кармана лист бумаги с нацарапанным на нем адресом. Таксист взглянул на лист, ручкой приписал внизу «100$» и вопросительно поглядел на иностранца. Тот недобро усмехнулся, поднес к носу таксиста увесистый кулак и медленно выпрямил средний палец. Таксист в растерянности обернулся к коллегам. злобно стреляющим глазами. Зачеркнув написанное, вывел «50$». Господин кивнул и уселся на заднее сиденье. Грязно-желтая «Волга», дребезжа и портя воздух, выкатилась со стоянки и поплыла по снежно-дождевой реке в направлении Ленинградского шоссе. «Кожаные» таксисты проводили ее завистливыми взглядами, а высокий белобрысый бугай, облокотившись на крышу раздолбанного «Опеля», сплюнул сквозь зубы и процедил — громко, чтобы все слышали:
— Опять цену скостил, козел!
Иностранец вылез из машины недалеко от станции метро «Динамо» и уверенной походкой направился в арку монументального здания эпохи сталинского барокко. Таксист подождал несколько минут — вдруг вернется? — и, не дождавшись, покатил в сторону Белорусского вокзала. Господин в светлом плаще миновал несколько дворов и вышел на Беговую улицу. Остановил машину.
— Хорошевское шоссе, рядом с метро «Полежаевская», — бросил он водителю на чистейшем русском языке. Тот хотел было поторговаться, но, взглянув на внешность пассажира, молча кивнул. Ясное дело: человек богат, а едет, наверное, на пьянку, потому и не за рулем. С таким лучше насчет цены не бодаться — сам даст, сколько сочтет нужным.
19 ноября 1996 года. Москва
Дед выключил двигатель и с тоской посмотрел на небо. На лобовое стекло тотчас же плюхнулось несколько комьев тяжелого мокрого снега. Дед открыл «бардачок», достал миниатюрный японский зонтик, повертел его в руках, хмыкнул и швырнул на заднее сиденье. Открыв дверцу с решительным видом, выбрался из машины и тут же провалился в грязное снежное месиво. Обреченно махнув рукой, захлопнул дверцу и направился к лестнице.
Солдатик отдал ему честь и услужливо открыл тяжелую входную дверь. Дежурный наряд вытянулся во фрунт, а молоденький капитан звонко пропел:
— Здравия желаю, товарищ генерал!
— Здорово, капитан! Тяжко вам, молодым…
— Никак нет, товарищ генерал!
— Вижу-вижу, тяжко… Ты же полминуты думаешь, как обратиться — «товарищ» или «господин».
— Никак нет, товарищ генерал, — заулыбался капитан, покрывшись румянцем. — Я себе памятку составил, кого как величать. Одним нравится так, другим — эдак. Но мы, дежурные, точно знаем, кому что.
— А мне, значит, «товарищ» нравится? — Дед приподнял одну бровь. — Вот уж не знал…
— Никак нет, господин генерал, — по-прежнему улыбаясь, заявил дежурный. — Напротив вашей фамилии — плюс.
— Что это значит?
— По мнению нашего психолога, вам до лампочки! — отчеканил дежурный. — А «товарищ» — это мне больше нравится.
Дед тяжело вздохнул и пробормотал:
— Ох, достали вы меня, господа-товарищи, психологи доморощенные…
Он шагнул в сторону лифта, но остановился, вновь услышав голос дежурного:
— Товарищ генерал, вам посылка. — Капитан держал в руках запакованную в крафт и перетянутую скотчем коробку размером с обувную. — По-моему, брат передал, — неуверенно добавил он.
— Чей брат? — спросил Дед.
— Ваш. Очень на вас похож.
— Мой, говоришь? — Дед задумался, глядя на коробку. — А ты, значит, вот так просто взял — и все?
— Никак нет, товарищ генерал, — обиделся дежурный. — Пиротехники все просветили. Там только бумага.
— Документы у «брата» ты, конечно, не проверил?
— Нет, — смутился капитан. — Да он и не заходил. Передал через солдата — того, что снаружи. Я выскочил, а он только подмигнул мне и ушел.
— Почему же ты решил, что это — мой брат? — Дед криво усмехнулся, стараясь скрыть тревогу.
— Так он похож на вас, как близнец! — выпалил капитан. — Ну, может, на годик-другой моложе…
— Хорошо, капитан, спасибо. — Дед взял коробку и направился к лифту.