– О'кей. Понятно… – Ева встала и пошла за кофе. И тут в комнату влетела Пибоди, за которой шел Фини.
– Похоже, вся банда в сборе. – Фини сел за стол. – Ну что, детка, начнем расхлебывать дерьмо?
Ева налила вторую кружку. «Детка!» – подумала она. Фини был единственным, кто когда-либо называл ее деткой. Странно, что раньше она не обращала на это внимания.
Если у нее и был мостик между юностью и зрелостью, то замечал его только Фини.
– О'кей. – Она поставила перед ним кружку. – Именно этим мы и займемся.
Как только с вводной частью было покончено, Ева сделала жест Макнабу:
– Говори, торопыга.
– Мы установили, с какого компьютера были переданы сообщения Надин. Данные о времени совпадают. Просмотрев записи видеокамер слежения за этот период, мы увидели… множество мигающих лампочек и кучу народа. Подождите… – Макнаб вывел изображение на экран, порылся в многочисленных карманах и достал лазерную указку. – Вот здесь. – Он обвел указкой небольшой сектор экрана. – Сейчас он закрыт людьми, то и дело шастающими туда и обратно. Но вот… Видите? Здесь мелькнул оператор.
Макнаб остановил запись и увеличил отмеченное изображение.
– Женщина?! – Изумленная Ева поднялась и подошла к экрану. – Лет двадцати пяти, мулатка. Весит килограммов сорок пять вместе с одеждой и обувью. Она не могла убить Хоуард, потом затащить ее в машину и бросить в контейнер. Такой зубочистке это не по силам.
– Компьютерная наркоманка, – сказал Макнаб.
– Кто?
– Компьютерная наркоманка. Из тех чокнутых, которые не могут без машины. Некоторые из них забиваются в какую-нибудь дыру и порывают все контакты с человеческими существами. Другим, наоборот, нравится быть в окружении людей. Они подрабатывают по мелочи, выполняя всякие поручения – получают и отсылают сообщения, составляют бухгалтерские отчеты – в общем, все, что позволяет им иметь дело с машинными данными.
– Вроде чокнутых из ОЭС, – откликнулась Ева.
– Брось, – улыбнулся Фини. – Компьютерные наркоманы редко имеют постоянную работу. И не держатся за нее. – Он барабанил пальцами по столу и следил за экраном. – Да, ты ее засек. Посмотри, официантка кладет на стол пачку дискет. Возможно, эта официантка – или сам клуб – что-то берет за передачу данных.
– В этом нет ничего незаконного, – добавил Макнаб. – С таким же успехом я мог бы попросить вас, Даллас, отправить данные за меня – допустим, у меня полетел компьютер или просто нет времени. А я заплачу вам десять баксов за хлопоты и потраченное время.
– А если ты, к примеру, торговец наркотиками, то очень удобно сбрасывать дискеты какому-нибудь компьютерному наркоману. В результате передачи идут из разных мест, и полиция черта с два найдет след.
Макнаб пожал плечами:
– Да, конечно. Но кто доверит компьютерному наркоману серьезное дело?
Ева со свистом выдохнула.
– Убийца доверил. Давайте определим ее личность. Нам нужно поговорить с ней. Пибоди, зайди в клуб и выясни, не знает ли кто-нибудь имя их постоянной посетительницы. Как по-вашему, она заглядывает в то, что передает?
– Иногда они это делают. Просто из любопытства, – сказал Фини. – Можно следить за жизнью и мыслями других людей, не имея с ними никаких дел.
– Я бы дорого дала за такую возможность, – проворчала Ева.
– Можно защитить данные от передающего, – добавил Макнаб. – Если ты хочешь утаить что-то. Конечно, опытный компьютерный наркоман может взломать защиту. Но эта ничего не взламывает. Иначе бы она не справилась с такой пачкой дискет всего за несколько минут.
– А что делают с дискетами после передачи?
– Официантка забирает их и приносит новую пачку – конечно, если есть заказы. Диски снова кладутся на стойку или на специальный стол. При желании ты можешь их забрать. Конечно, тогда их нужно надписать. В противном случае диски использует клуб. Если ты хочешь, чтобы данные записали или сгенерировали, то пишешь это на дискете, а заодно сообщаешь, куда ее переслать. Плата за это выше. А она просто передает данные, и все.
– Он мог прийти в любое время и забрать дискету. Покрутиться рядом, заказать что-нибудь выпить и удостовериться, что данные отосланы. Этот тип даром времени не тратит, – негромко сказала Ева. – Стоит в толпе и старается не попадать под объектив камеры слежения. Выпивает, танцует один-два танца, потом забирает дискету, кладет ее в карман и уносит ноги. Идет домой, ложится спать. И, держу пари, спит отлично. Утром просыпается, включает телевизор, пьет кофе и радуется тому, что удачно провернул дельце.
– Это было легко, – подтвердил Фини. – Слишком легко. И он предвкушает возможность сделать это снова.
– Мы проверим фотоаппараты, грим и фотографов в трех ближайших районах. Пороемся в дискетах, которые клуб еще не успел использовать, – на случай, если этот тип не удосужился ее забрать. Макнаб, выследи эту компьютерную наркоманку. Ты умеешь разговаривать на их языке.
– Слушаюсь.
– А я еще раз схожу в университет, полюбуюсь на группу изучающих фотодело и попробую восстановить последние часы жизни Рэйчел. Потом возьму час личного времени. Пибоди, ты останешься с Фини.
Ева собрала фотографии. Она еще не была готова к тому, чтобы приколоть снимки Рэйчел Хоуард к доске убитых.
– Вернусь к четырнадцати ноль-ноль.
ГЛАВА 6
«В тот вечер студентов наверняка было меньше, – думала Ева, стоя в задней части мастерской. – Но Рэйчел работала так же, как эти юноши и девушки, налаживала аппаратуру, ища нужный ракурс и восхищаясь образами, которые она запечатлевала с помощью фотоаппарата и передавала с камеры на экран».
О чем она думала во время своего последнего урока? О работе или о предстоящем вечере с подругами? Слушала ли профессора Браунинг так же внимательно, как кое-кто из этих студентов? Или сосредоточилась на работе, уйдя в собственный мир?
Может быть, флиртовала с кем-нибудь из мальчиков, расположившихся по соседству. Здесь все слегка флиртовали со всеми, исполняя вечный брачный танец – используя взгляды, язык жестов и еле слышный шепот.
Рэйчел любила флиртовать и танцевать. Пользовалась всеми преимуществами своего возраста. Отныне она навеки останется двадцатилетней…
Ева слушала объяснения и советы профессора. Она была уверена, что Браунинг заметила ее сразу же, но никак этого не проявила.
Вскоре занятие окончилось, и аудитория начала пустеть. Студенты уходили парами или группами. Но было и несколько одиночек. Со времен ее учебы ничто не изменилось.
О боже, как она ненавидела школу!
Ева всегда была одиночкой, причем сознательно. «Нет смысла к кому-то привязываться, – думала она. – Ведь скоро все это кончится. Скорее бы! Тогда я смогу избавиться от этой проклятой системы и снова стать хозяйкой самой себе».
Это относилось к полицейской академии. К отделу. И к любой другой организационной структуре.
– Здравствуйте, лейтенант Даллас. – Браунинг жестом пригласила Еву подойти. Она зачесала волосы назад, сколола их и тем не менее выглядела весьма сексуально. Что не соответствовало представлениям Евы об университетском профессоре.
– Есть новости? – спросила она. – Новости о Рэйчел?
– Расследование продолжается. – Ничего другого Ева ответить не могла. – Я хочу задать вам несколько вопросов. Над чем здесь работала Рэйчел?
– Сейчас… – Лиэнн вынула записную книжку. – Вводный курс, летний семестр… Да, вот. У меня все записано. Она занималась портретом. Городским портретом. Связью между моделью и фотографом.
– У вас есть ее последние работы?
– Да. В моих досье хранятся некоторые образцы. Подождите минутку.