Понемногу эта случайная, в общем-то, мысль окрепла и превратилась в убеждение. На губах Анфисы стала играть загадочная улыбка, которую не могли понять другие работники кафе. Впрочем, девушка была осторожна и ни словом не обмолвилась о своих особых отношениях с хозяином. Она просто была довольна, что нашла ключ к своей судьбе. Ключ, открывающий дверь в настоящую жизнь. И готовилась к встрече с хозяином.
Предлогом для встречи должен был послужить несносный желтый цвет стен заведения. Анфиса тактично объяснит хозяину, что правильный цвет вызовет у посетителей удовольствие и они станут чаще заглядывать в кафе. Думала девушка и о других дельных замечаниях, которые продемонстрируют хозяину ее тонкий вкус и хорошую сметку. Далее заинтересованный хозяин обязательно расспросит девушку о ее жизни. Понятно, что в ходе этого рассказа обнаружатся явные параллели между жизнью Анфисы и его собственной, что и станет основой для их взаимного интереса.
С этим настроением Анфиса искала удобного случая, чтобы незаметно подняться к хозяину. Однажды вечером такой случай представился. Хозяин находился на втором этаже, в зале никого из персонала не было. Анфиса с бьющимся сердцем приблизилась к лестнице и стала осторожно подниматься наверх. Она дошла до маленькой площадки наверху и повернула к двери в кабинет хозяина. В этот момент из-за двери донесся женский смех, которому вторил голос хозяина. Девушка остановилась как вкопанная, затем быстро вернулась в зал. Через некоторое время по лестнице спустилась администратор Нина.
Весь остаток вечера Анфиса была задумчива и имела какой-то виноватый вид. На вопросы «Что случилось?» не отвечала и механически исполняла свои обязанности. После работы пришла домой и ничком бросилась на кровать. «Реальность» оказалась вездесущей и плотным равнодушным кольцом окружала ее маленький светлый мир. Анфиса ясно видела, что «реальность» не была к ней откровенно враждебна. Но она имела неприятное свойство разрушать мечты девушки как нечто малоценное.
«Что же, в самом деле, делать»? – подумала Анфиса. Ее мечтательный, но живой ум услужливо заработал и представил новое объяснение происходящему. Символом реальности стал сам хозяин. Он явно был не похож на Анфису и чем-то был даже противоположен ей. Хозяин существовал реальностью и был всем доволен. Он не мечтал о большем, он просто жил тем, что у него есть. При этом Анфиса зависела от него, хотя бы в том смысле, что другую работу в городе ей было бы трудно найти. После некоторых раздумий девушка пришла к мысли, что реальность надо уважать так же, как хозяина.
Персонал, не умевший уважать хозяина, на работе долго не задерживался. Без работы же было очень трудно. Но точно так же было и с реальностью. Люди, не умевшие уважать реальность, быстро оказывались в выдуманном мире. Затем выяснялось, что выдуманный мир ничего не дает и что жить в нем сложно. Единственный выход – принять реальность и найти в ней свое место.
Бессилие перед реальностью вовлекло Анфису в какую-то новую игру. Девушка вообразила себя рабыней реальности, вынужденной выполнять ее деспотические требования. В памяти смутно мелькнули кадры какого-то фильма. В нем восточный властитель добивался сердца белокурой красавицы, случайно попавшей в его владения. Красавица сопротивлялась, но была вынуждена терпеть ухаживания. Под влиянием этого образа Анфиса изменила пол реальности, и та превратилась в «реал».
«Хорошо, – подумала девушка. – Раз реал сильнее меня, я буду ему подчиняться. Несправедливо, конечно, что грубый реал помыкает моей духовной сущностью. Но в мире все устроено так, что низкое и грубое часто берет верх над возвышенным и утонченным».
Странно, но эти мысли не только не оскорбляли ее, а даже имели какую-то непонятную сладость. Анфиса стала чаще заходить на кухню и склад, вступала в разговоры с другими работниками заведения. В душе она это называла «отдаваться реалу». Ее поведение не осталось незамеченным. Персонал подумал, что с девушки слезла спесь, и потому перестал называть ее недотрогой.
Неожиданно Анфиса обнаружила, что поболтать с кухарками и грузчиками вовсе не так противно, как ей представлялось раньше. Естественно, обыкновенные события обыкновенных жизней не несли большой информации. Оттого что Анфиса узнала о заболевшей внучке посудомойки тети Паши, ее кругозор существенно не расширился. Но от самого общения с посудомойкой ей стало как-то теплее.
– Не посидеть ли мне с вашей внучкой? – предложила Анфиса тете Паше, когда узнала, что с внучкой некому посидеть, в один из дней.