Вышедший навстречу монах провел их в одну из келий. Там Михаилу была оказана помощь и они немного пришли в себя. Вскоре Михаилу стало получше. Монах, приведший путников в келью, приветливо улыбнулся и сказал, что с ними хочет поговорить старец.
Вошел старец, которого монахи называли отцом Серафимом. Старец ласково приветствовал Михаила и Анфису и попросил рассказать, что произошло. Они рассказали, упомянув и о содержании их разговора.
Отец Серафим задал несколько вопросов, затем молвил:
– На все воля Божия. Где любовь, там и крест, который она должна понести. Кто не подъемлет креста, тому и любовь не ко двору. А ты молодец, – обратился старец к Анфисе. – Не в одних устах у тебя любовь, но и в сердце. Да и жених у тебя хорош, самая пара для тебя.
«Жених?» – немного растерянно подумала Анфиса. Это слово она до сих пор боялась произносить даже мысленно. Задумался и Михаил.
Далее все сложилось как нельзя лучше. Они зашли в храм, вместе поставили свечи и помолились. Нога Михаила стала болеть заметно меньше, и он уже мог передвигаться самостоятельно. Один из паломников приехал в монастырь на машине и, узнав о случившемся, вызвался отвезти их в туристический комплекс. Старец благословил Михаила и Анфису и сказал, что помолится об их благополучии. Вскоре они уже были в номере, а после ужина собрались и выехали в город.
Через три месяца они венчались.
Разговор в ночной поездке
В морозный зимний вечер Петя Туманов вошел в поезд, отправлявшийся с Павелецкого вокзала столицы в Н-ск. В купе он снял меховую куртку, из дорожной сумки извлек исписанный мелким почерком блокнот. Затем сел у окна и стал внимательно изучать содержимое блокнота.
Петя был аспирантом известного московского вуза и готовился провести некое философско-религиозное исследование. Приглашение стареющих родителей посетить родной Н-ск застало его в период напряженных размышлений над замыслом упомянутого исследования. Не слишком охотно Петя принял приглашение, решив не оставлять работу даже в дороге.
Накануне он закончил чтение «Философии общего дела» Николая Федорова и сейчас изучал сделанный им конспект труда русского философа. Петя был верующим, поэтому сама идея всеобщего воскресения в земном мире его не заинтересовала. «Чушь, конечно, это самое федоровское воскресение. Ведь оно всего лишь идея обратного погребения душ умерших во плоть мира сего, – думал Петя. – Не в мире сем, но в Боге призвал людей к воскресению Иисус Христос».
Однако здесь и начиналось Петино размышление. Касалось оно именно странной способности человеческого сознания трансформировать истину в монументальные, но крайне ограниченные и потому ошибочные идеи. В самом деле, как можно веру в Царство Небесное заменить на странную цель бессмертия в физическом теле и расселения человечества по безжизненной и опасной Вселенной?
Молодой аспирант был немного знаком с астрофизикой и вспомнил о существовании объектов, называемых «черными дырами». В этих объектах сила гравитации столь чудовищна, что черную дыру не может покинуть даже свет. Петя склонялся к мысли, что явление, подобное черной дыре, может возникнуть и в человеческом сознании. В этом случае мысль человека удерживается какой-то непонятной силой на материальной стороне жизни и не способна проникнуть в мир духовный.
«Коллапс сознания, – начал записывать Петя в блокнот, – заключается в том, что ищущая вечную жизнь душа сталкивается с ограниченностью интеллекта, не способного понять настоящую реальность. Зов души заставляет интеллект представить постигаемые им условия земной человеческой жизни как самодостаточные для души. И великая правда о духовном бессмертии меняется на ложную идею поиска физического бессмертия. В этой идее и происходит угасание духовного света, воспринимаемого через веру».
То, что такой сценарий может осуществиться в отдельно взятых человеческих сознаниях, молодой человек нисколько не сомневался. Но его волновало, в скольких сознаниях такое происходит. Если сознания взаимосвязаны и влияют друг на друга, то по достижении некоторой критической массы коллапсирующих сознаний возможно превращение сознания всего человечества в «черную дыру». А это уже духовная гибель человечества. Не о том ли говорится в зашифрованном виде в Откровении Иоанна Богослова?