— Может быть, вы посоветуете, как избавиться от этих призраков? — пробормотала Тэсс.
Она только что попыталась избавиться от фантомов прошлого. Тут она вспомнила, что у Мэри уже начался медовый месяц, поэтому Оливия должна быть сегодня на работе одна.
Пока экстрасенс молол вздор о небесах и свете, Тэсс позволила себе закрыть глаза и отключиться на некоторое время. Она, должно быть, задремала, потому что, когда проснулась, по телевизору шла мыльная опера и кто-то стучал в дверь ее квартиры. С тяжелой головой она подошла к двери и посмотрела в глазок.
Когда она увидела, кто это был, то выругалась про себя, повернулась и прислонилась к двери. Дэмьен.
— Тэсс?
От звука его голоса у нее екнуло в животе.
— Тэсс, я знаю, что ты там.
— Что ты хочешь, Дэмьен? — завопила она через дверь.
— Ты прекрасно знаешь, чего я хочу. Я довольно понятно объяснил вчера вечером. Теперь открой дверь.
— Мне плохо.
— Да, Оливия любезно рассказала мне про это. После моего приезда в офис.
Тэсс вздохнула. Это было на нее не похоже — обычно она не скрывалась за дверью, пытаясь избежать неприятных встреч и угроз бывшего бойфренда. Этим способом пользовалась замужняя Тэсс, та Тэсс, у которой была причина нервничать и чувствовать себя испуганной. Но та часть ее жизни была закончена.
Она щелкнула замком и широко распахнула дверь.
Дэмьен стоял, заполняя собой дверной проем. Свежевыбритый и холеный, он был в темно-синем костюме, великолепном настолько, что можно было подумать, будто он прибыл прямо с демонстрации моделей Гуччи в Милане.
Понимая, что она похожа на игрушку для кошки, с которой та изрядно поиграла и как следует пожевала ее, Тэсс с независимым видом подняла подбородок и высокомерно проговорила:
— Я не собиралась встречаться с тобой, Дэмьен.
Медленная, прохладная улыбка изогнула его губы, когда он окинул ее взглядом.
— Ну вот и она.
— Кто?
— Женщина-фейерверк, которую я знал раньше, достойная этой копны рыже-огненных волос. — Он прислонился к дверному косяку. — После вчерашнего вечера, услышав, что она боится раскрыться перед партнершами, я решил было, что она погасла. И задался вопросом, кто или что выпустило из нее огонь.
«Ну, можешь продолжать задаваться этим вопросом», — сухо подумала она.
Он прищурился, рассматривая ее:
— Ты выглядишь…
— Больной? — подсказала она.
— Ты пила вчера вечером?
— Это уж точно не твое дело.
— От шампанского ужасно болит голова, помнишь?
— Нет, — солгала она.
Он скрестил руки на груди:
— Ты собираешься наконец впустить меня?
— Думаю, ты и так можешь сказать о той сокровенной вещи, которую хочешь получить.
— Прекрасно, но я действительно принес тебе суп… ну, на самом деле его принес Роберт. — Он поднял белую хозяйственную сумку. — А ты можешь его съесть. Но только не стоя у входа.
— Кто такой Роберт?
— Мой водитель.
Она округлила глаза:
— У кого-то слишком много денег.
— Не совсем так.
Он попытался пройти мимо, но она остановила его:
— Вначале суп.
Он вручил ей сумку, и она позволила ему пройти. Окинув беглым взглядом гостиную, он присел на кушетку. Она взяла пульт и выключила телевизор, затем упала в кожаное кресло неподалеку.
Он вскинул бровь:
— Ты боишься меня?
— Страх — бесполезная эмоция, — начала она. Но потом пожала плечами. Вместо вдохновенных цитат, может быть, открытость и юмор были бы лучшим способом общения с этим мужчиной. — После всего что ты сказал вчера, осторожность не такая уж странная реакция.
Его пристальный взгляд стал серьезным, губы плотно сжались.
— Да.
Она поставила сумку на журнальный столик, потом посмотрела на него:
— Хватит надо мной подтрунивать. Мы оба прекрасно понимаем, что это не общественный прием, поэтому давай приступим.
Он спросил:
— Ты помнишь красный дом в Трибьюте?
Воспоминания вспыхнули в ее мозгу вместе с глубокой печалью. Это место было их первым домом в крошечном городке. Дэмьен купил его за бесценок как свою первую недвижимость. В самом расцвете их романа они гуляли по улицам города, делясь планами на будущее, а потом разделили постель.
Она встретила его пристальный взгляд и кивнула:
— Помню.
— Я хочу отремонтировать его.
Она удивилась.
— Ты его еще не отремонтировал?
— Нет.
— Хорошо. Так какое это имеет отношение ко мне?
— Ты дала мне обещание в том доме, за неделю до своего отъезда.