И это видение сейчас, слегка наклонив голову, тихо разговаривало с Розалией, хмуря брови и чуть качая головой.
В коридоре горел свет, а в зале был полумрак, поэтому стройный силуэт в проеме двери привлек не только его взгляд…
- Роза, не заставляй меня ругаться с тобой.
- Да мы не ру...
- Цыц! – Тори подняла палец и хихикнула. А этот прием и в правду работает, – Вот так. Розалия, если ты еще раз попробуешь вытащить меня потанцевать, я вылью на тебя воду вон из того куллера. Ты меня поняла?
- Нет, не поняла! Я хочу, чтобы ты потанцевала со мной. Такая музыка классная.
- Ну, музыка классная только местами. Тебе мало, что вы притащили меня сюда, разукрашенную так, будто я кукла? Розалия. Хватит. Всё. Кыш.
Роза фыркнула и ушла, ругаясь себе под нос. Тори же села на диванчик, и кивнула сама себе: так то. Она никогда не танцевала и делать это сейчас не собиралась. Ей было достаточно слушать музыку, закрыть глаза и отвлечься от ненужных мыслей.
- Чего не танцуешь?
Да вы серьезно? Тори посмотрела на Кентина, который сел рядом и сейчас разглядывал ее с любопытством и, Тори ясно это видела, с восхищением. Ей это было приятно, но не помешало равнодушно отвернуться от Кена.
- Не хочу.
- Может все-таки потанцуем? Вместе?
- Уйди.
- Тори, я.. Я хочу кое-что тебе сказать.
- Не стоит.
- Почему? Я чувствую себя виноватым…
Тори перебила его кивком головы:
- Правильно. Потому что ты виноват. Поэтому встань, уйди отсюда и оставь меня в покое.
- Тори, то, что происходит между нами – это не нормально. Я хочу обсудить это с тобой.
- Много хочешь.
- Тори, я н...
- Кажется, девушка велела тебе отвалить от нее!
Тори и Кентин одновременно подняли головы на Кастиэля, который сейчас не сводил грозного взгляда темных глаз с Кена. И он повторил:
- Отойди от нее.
- Я сам разберусь, что мне делать. Отвали, придурок.
- Что, темнота добавляет смелости?
- Да пошел ты! Я тебя не боюсь, – Кентин встал с дивана и подошел вплотную к Кастиэлю.
- Не приближайся к ней, – Кастиэль схватил Кентина за грудки пиджака…
- Не стесняйтесь.
Два удивленных взгляда обращаются на лениво сидящую в углу диванчика девушку, которая недовольно смотрит на развернувшуюся перед ней сцену. Нога закинута на ногу, черные губы поджаты, глаза прищурены. И вправду похожа на ведьму. Как будто сейчас заколдует их:
- Что уставились? Вы же хотите вышибить друг из друга мозги. Так за чем дело стало? Не смущайтесь, что перед вами сидит девушка, – Она встала, – Устроили тут цирк. Придурки, – и медленно прошла мимо ошалевших парней, которые так и застыли, глядя ей в след.
Тори пересела на другой диванчик. Слава богам, что почти все они были свободны – все танцевали, почти никто не сидел. Никто, кроме..
- Эй, ведьма!
Веселый голос оторвал Тори от раздумий о странном поведении двух одноклассников, которые были больше похожи на двух развоевавшихся петухов. Рядом с Тори с размаху плюхнулась Роза.
- Фуууух, как же жарко.
Тори пожала плечами.
- Тори?
- Только не начинай по новой.
- Да я не об этом.
- А о чем?
Розалия немного придвинулась к Тори и склонила голову к ее уху:
- Что только что произошло?
- Где?
- У тебя на бороде! Кентин и Кастиэль чуть не вцепились друг в друга прямо перед тобой. Я видела.
- И что?
- Ну что произошло-то?
- Да ничего. Придурки.
- Понятно. А почему эти придурки теперь оба не сводят с тебя глаз?
- У них спроси!
- Ясно. А по поводу Кентина?
Тори сжала зубы, сдерживая нарастающее раздражение.
- Роза, что тебе надо от меня?
- Успокойся, а? Помнишь, я тебя спрашивала, что произошло в холле между тобой и Кентином? Я же не забыла, что ты мне не ответила.
- Хорошо, отвечаю сейчас: он придурок.
- Это я уже слышала, – Роза фыркнула, пихнув Тори локтем в бок, – Так. А теперь серьезно. Кентин пришел в школу за пару недель до вас. Он почти не общался ни с кем, вообще на контакт не шел и был спокойным, как сытый кот. И вдруг в школу приходит вы, – Роза тыкает пальцем в сторону танцующей Мэл, – и в первый же день Кентин цепляется к тебе, а через пару недель орет на тебя во дворе школы.
- Что? Ты видела, как мы ругались?
- Я? Тори, ты прикалываешься? Это видела половина школы! Только не вы, а он. Орал на тебя, как припадочный. Ты выглядела так, будто тебе было плевать на него с высокой башни. И потом я видела, как он за руку тебя хватал. А потом он обнял тебя! Сама я этого не видела, но мне рассказали. И ты считаешь странным, что я хочу узнать ответ на свой вопрос?
Тори вздохнула:
- Роза, ты же обещала не лезть мне в душу.
Брови Розы изогнулась, отчего лицо приобрело грустное выражение как у ребенка, который пока не решил, уже начинать плакать или пока нет.
- Верно. Ты… ты права. Я... Извини меня.
Девушки молчали несколько минут. Тори закинула ногу на ногу и скрестила руки на груди, становясь все более мрачной. Роза вздохнула.
- Я пойду. Извини меня еще раз. Я просто волнуюсь за тебя.
- Твою мать...
- Ухожу-ухожу.
- Нет, стой, – Тори прикрыла глаза, – сядь.
- Так стоять или сесть?
- Розалия!
- Да ладно-ладно. Села.
- Ты не успокоишься, пока не узнаешь все, да?
- Именно, – Роза кивнула с пугающей уверенностью. Тори почему-то не сомневалась, что это так. Она может быть хуже Пэгги, если такое возможно представить.
- Ладно, слушай, – Тори огляделась вокруг себя и наклонилась к лицу Розы, – Когда нам с Мэл было 14 лет, нас удочерили. Около дома приемных предков была школа, где мы посещали уроки. Там мы и познакомились с Кеном. Правда тогда он выглядел иначе,- Тори увидела в прошлом щуплого пацаненка в огромных очках и с бестолковой улыбкой на лице, – Ну да неважно. Вот. И он...ээ... ну вроде как влюбился в меня. Суть в том, что, когда мы уехали, Мэл отправила ему на память подарок от моего имени, чтоб он сильно не грустил. Вещь, которую я получила..ммм… незаконным путем. Мэл этого не знала. Короче потом в краже обвинили его. А я-то не знала ничего. И в тот день в холле он хотел обсудить, какая я сволочь. Вот и все.
Роза закатила глаза:
- Вот это да. Только с тобой такое могло произойти.
- Да я не виновата. Я бы в жизни ему ничего не отправила. Тем более, эту подвеску.
Роза нахмурилась:
- Тори, я не понимаю. Если вы удочеренные, почему живете одни?
- Мы не удочеренные, – Тори тряхнула головой, глядя в глаза Розы, в которых появлялось все больше вопросов, и пояснила, – от нас отказались.
- ЧТО?! – Роза всталатак резко, будто пружины в ее коленках разжались без команды.
- Сядь! И не ори. Отказались. Там ситуация была не простая.
- Расскажи мне.
- Я еще пожалею об этом. Ну ладно. В общем, приемные родители – Сюзанна и Рорк, были приятными людьми, относились к нам с Мэл хорошо. Хотя вели себя осторожно, пока плохо нас знали. В общем, мы с ними поладили. Но там была проблема. И звали эту проблему Джек. Родной сын Сюзанны и Рорка. Он видел, что его родители неплохо к нам относятся, и это его бесило. Когда мы оставались с ним наедине, он…, – Тори нырнула в воспоминания, почувствовала то недоумение и негодование, которые она чувствовала тогда, – он говорил нам разные вещи. Неприятные. Унижал, держал нас за кого-то вроде прислуги. Мне было плевать, я просто его игнорировала, но Мэл… Она очень переживала. Часто плакала, даже жаловалась Сюзанне, но она не верила. При ней-то Джек вел себя просто идеально, был с нами обходительным, даже заботливым. Двуличная сволочь. В общем это продолжалось три недели. Глядя на переживания Мэл, я сдерживалась столько, сколько могла. Но в один вечер…ээ... мое терпение закончилось. Он сам напросился на это. И мы с ним подрались. Хотя, – Тори оскалила губы в жутковатой улыбке, – подрались это громко сказано. Била в основном я, потому что он не ожидал от меня этого и просто орал, как девчонка. Но не могла же я это ему с рук спустить! В общем из-за этого нас и вернули в приют. Этот сопляк потом ныл своим родителям и говорил, что я накинулась на него без объяснений и без повода. Без объяснения – да. Без повода…хм.. нет. Повод у меня был веский. И этот гад прекрасно всё понял. Мы с Мэл пытались сказать, как все было на самом деле, но, естественно, нам с не поверили, – Тори пожала плечами. Ее никогда не волновало, что они не прижились в этой семье. Потому что рано или поздно она бы взяла на душу грех и прикончила бы этого лживого сопляка, – Ну и все. С 14 до 17 мы жили в приюте. А теперь оказались тут.