— Нет, как он оказался в твоей постели?
Со Ён задумалась.
— Ну… Он обаятельный.
Мальчик скептически покачал головой:
— Короче, он тебя охмурил.
Девушка удивилась, посмотрела на брата, задумалась, а после призналась:
— Да.
Сон Хо закатил глаза.
— Он обещал вернуться и сводить меня по магазинам.
Если бы Сон Хо мог выразить свои эмоции сильнее, чем закатывая глаза, он бы это сделал, но чосонское воспитание обязывала ограничиться минимумом.
Ориентироваться внутри дома Ивану пришлось по памяти. Инструктаж был когда-то давно, а бюджетные корейские дома были теми ещё лабиринтами. К счастью, его интересовала не комнатка метр на два, каких здесь было большинство, а квартира. А квартир было мало.
Прочная бронированная дверь носила следы попыток взлома. Но тут неудачникам ничего не светило, бронированную сталь, из которой была выполнена и сама дверь, и дверной косяк, без хорошего инструмента не вскрыть и за месяц. А электронный замок, встроенный в дверь, не пробить без специального оборудования. Ну и как вишенка на торте, на дверях стоит тревожный датчик, и если он срабатывает, то минут через десять пятнадцать сюда прибудет наряд из очень недружелюбно настроенных ребят. Простых наёмных охранников, живущих где-нибудь неподалёку и не знающих, что именно охраняют.
Замок исправно работал. Иван приложил палец, и дверь открылась.
Внутри это была обычная квартира-схрон, типовая, по сути. Перестроенная из двух местных квартир, она имела укреплённые железобетонные стены, на случай, если какому-нибудь умнику вздумается пробить местных перегородки из шлакоблоков. Кухня, комната, санузел, по стилю всё европейское. В холодильнике плохо портящиеся продукты, обновляемые раз в пару месяцев. В шкафу набор одежды и обуви, мужские, женские, под разную комплекцию и размеры. В сейфе деньги, оружие и телефоны. В остальном: кровать, стол, телевизор, компьютер. Плита электрическая, в ванной комнате водонагреватель.
В общем-то, единственное, что опечалило Ивана — здесь никого не было, причём давно, месяц точно. Он тут же прошёл к сейфу и достал один из телефонов. Модель из тех самых, нелюбимых им, с армейской начинкой. Сначала включил подавитель геолокации, чтобы вызов нельзя было отследить, и только после этого набрал номер отца.
Пошли гудки. Как минимум телефон отца всё ещё функционировал. Иван сел на кровать.
— Ну давай… Давай, старик, я верю, что ты вывернулся.
После очередного гудка вызов приняли. Иван замер, обратившись вслух. Но на той стороне стояла тишина. Секунда. Вторая. Третья. Наконец, Иван не выдержал:
— Алло?
На той стороне послышалось шуршание, а затем ему ответили:
«Иван. Как неожиданно и в то же время приятно тебя слышать» — отозвался Сяо.
То, что телефон отца в руках Митсуя, было откровенно плохим знаком.
— Сяо, — отозвался Иван, чувствуя, как пересохло горло, и тут же одёрнул себя. — Вот ты и показал своё гнилое нутро, ублюдок.
На той стороне улыбнулись.
«Как там у наших американских партнёров? Nothing personal. Just business. Но нет. Лично тебе я бы с удовольствием пустил пулю в лоб. А лучше бы придумал что-нибудь более экзотичное»
— Ты всегда был больным гондоном, Сяо, — вздохнул Иван.
«Зевс. Ты по голосу можешь понять, врёт он или нет?»
«С вероятностью в семьдесят три процента» — ответил тот.
— Один вопрос. Где мой отец?
— Ха, как сентиментально, — рассмеялся Митсуя. — Неужели сам не догадываешься? Он свою функцию уже выполнил и был нам больше не нужен. Поэтому он мёртв.
«Зевс?!»
«Даю от восьмидесяти до восьмидесяти пяти процентов, что это правда» — подтвердил спутник.
Иван встал.
— Сяо. Готовься. Я приду за твой узкой задницей. За всеми вами! Одного за другим задушу собственными руками!
Митсуя рассмеялась.
«Как грозно! Давай, приходи. Или оставайся на месте, мы сами за тобой придём…»
Вызов оборвался. Защитные системы телефона зафиксировали попытку взлома и провели аварийное отключение. Иван сжал телефон в руке, ломая прочный пластик. Бросил обломки на пол. Посидел, глядя на них, а затем достал из кармана пачку сигарет. Закурил.
— Я как-то подозрительно спокоен, не находишь? — обратился он к Зевсу.
«Я контролирую выработку гормонов и микроэлементов, отвечающих за эмоциональную сферу. Сейчас я ограничиваю выработку норадреналина, адреналина, пролактина, мелатонина и тироксина. Это позволяет спокойнее проходить пиковые эмоциональные моменты. Эмоции ты испытываешь, тусклые, неспособные толкнуть тебя на необдуманные действия» — честно пояснил спутник. — «Если хочешь, я могу снять…»