Добрела я до своей комнаты и залезла под одеяло, свернулась в теплом коконе. Голова болела, немного подташнивало, и, закрывая глаза, я все еще куда-то уплывала.
— Лена, — мой покой был наглым образом нарушен. Рядом прозвучал знакомый голос, и Демиан потряс мое уютное гнездышко. Что ему нужно? И вообще, хватит меня трясти. За последствия я не отвечаю.
— Оставь мой стыд и меня саму в покое.
— У тебя голова болит?
Опять превратился в заботливого братца? Нет, второй раз я на такое не куплюсь. Хотя голова действительно болит…
— Ну, болит, — я высунулась и недовольно посмотрела на демона.
Тот ничего не ответил, просто поставил на прикроватную тумбочку высокий стакан с мутно-зеленой шипящей жидкостью.
— Это еще что такое? — я с подозрением посмотрела на предложенное. — Яд? От головной боли обычно советуют топор.
— Выпей, — посоветовал клыкастый. — Станет полегче.
Я снова глянула на зелье сомнительного происхождения. Радует, что нечто просто шипит, а не булькает и плюется.
— Зеленка?
— Настой из трав, — братец пропустил мой сарказм мимо ушей. — Ахо для тебя заварил.
— Как любезно с его стороны, — я принюхалась к содержимому. И вправду, травяной… Пахнет-то травой. — До дна, — подняла и осушила настой тремя жадными глотками.
А на вкус ничего оказалось. В состав явно входила петрушка. Или то, что ее напоминает по вкусу. Одним словом, допила я сие зелье и… Ничего. То есть, не упала к ногам клыкастого, корчась в предсмертных муках и проклиная демоническое семейство до седьмого колена.
Кстати, по поводу демонов.
— Ты зачем им рассказал о вчерашнем? — решила я идти на пролом. Взять быка за рога, как говорится.
— Ничего я не рассказывал, — ага, врет и не краснеет, подлец.
— А откуда все знают о моем позоре и смотрят так, будто я сотворила нечто ужасное?
Отвар Ахо, кстати, начал действовать на удивление быстро. Голова прояснилась, сковывающая виски тяжесть пропала, да и головокружение вместе с тошнотой прошли.
— Ты что ничего не помнишь? — насмешливо поинтересовался у меня Демиан.
Я открыла было рот, чтобы поставить наглеца на место, и тотчас его захлопнула. Действительно, а что я помню?
Клуб, где ко мне за стойкой подсел какой-то парень, алкоголь, выпитый в неимоверном количестве, затем мы вышли с этим типом на улицу, там он прижал меня к стенке… Даже под юбку полез. Вовремя появился Демиан и отвел, точнее, отнес меня домой.
— Вспомнила? — любезно осведомился мерзавец, заметив мои покрасневшие щеки.
Черт, нет. Только не это… Я же его по… Ну, этой… Пятой точке шлепала. Блин. И потом… А что же было потом-то? Ох, точно. Демиан притащил меня домой. Все спали, а мне приспичило попеть. Конечно, семейка сразу же встрепенулась, потому что звучание моего голоса больше походит на визг несчастной кошки, попавшей под газонокосилку. И члены моей семьи отважно бросились спасать несчастное животное в халатах и тапочках. Облом. Внизу я — певчая пьяная птичка.
Боже, боже, боже… Лучше бы ты мне, Демиан, топор принес.
— Вспомнила, — выдавила я из себя, стараясь сохранять невозмутимость. Стоило это огромного труда, поверьте. Было очень стыдно.
Дерзкая улыбочка клыкастого стала еще шире. Он почувствовал себя на коне.
— И ничего не хочешь мне сказать? — еще и издевается, засранец.
— Спасибо, что помог.
— Это все?
— Тебе мало?
— Тебя могли изнасиловать в темном переулке, а все, что я слышу, это всего лишь спасибо? — ударить бы тебя, Деми, да силенок не хватит.
— Большое спасибо, Демиан. Так сойдет?
— Вполне, — небрежно бросил он мне в ответ.
Это он мне сейчас одолжение делает или нет?
— Благодарю от всего сердца, — в доказательство своих слов даже приложила ладонь к груди. — Прости, что реверанс сделать не могу — ноженьки после бурной ночи не держат.
— Теперь ты, надеюсь, поняла, что я был прав и меня надо слушаться? Если бы не я, тебе бы пришлось очень плохо, Лена. А если бы ты меня слушалась и вела себя, как приличная девушка, ничего бы не произошло, — тоном профессора, читающего лекции нерадивым студентом, заговорил Демиан.
— Поняла, поняла. До восемнадцати никакого алкоголя.
Хорошо, что он еще лекцию о вреде наркотиков и курения не прочитал. Сорша не переживет, если кто-то отнимает у нее драгоценную возможность покапать мне на мозг.
— Я вообще имел ввиду, твой внешний вид. Твою одежду.
Ээ… Разве не алкоголе все дело?