Я развернулась и пошла за Майком Алленом, редактором передовицы, в его кабинет, и высказала идею рассказать о кризисе посредством семей в еврозоне, взглянув сначала на данные, найдя демографические особенности, чтобы понять, кто составлял семью, и потом выдав эту информацию читателям с фотографиями и интервью, аудиозаписями разных поколений. Мы бы использовали красочные изображения, голоса… и данные. Вернувшись на свое рабочее место, я кратко набросала концепцию и нарисовала логотип.
Рис 29. Мелтдаун Еврозоны: конспект (Wall Street Journal)
Следующие три недели я усердно искала цифры: статистика по бракам, по умершим, по размерам семей, и по расходам на здравоохранение. Я прочла кучу информации по тратам на проживание, по расходам на обустройство, и по числу разводов, изучила исследования об уровнях благосостояния и накоплениям. Я просмотрела данные национальных статистических учреждений, позвонила в бюро по вопросам народонаселения ООН, в МВФ, в Евростат и в ОЭСР, пока не нашла экономиста, который активно занимался отслеживанием семей на протяжении всей своей карьеры. Он привел меня к специалисту по вопросам состава семей. И она показала мне экспертные доклады и информационные документы по моей теме.
Вместе с моим редактором Сэмом Энрикесом (Sam Enriquez) мы попытались сузить список стран. Мы собрали группу, чтобы обсудить визуальный подход, и решить, какие журналисты могут обеспечить текст, какие — аудио, и какие — найти героев сюжетов. Мэтт Крэйг (Matt Craig), фоторедактор первой страницы, начал работать над поиском фотографов. Мэтт Мюррей (Matt Murray), заместитель ответственного редактора международного отдела, отправил записку шефам бюро с просьбой о помощи репортерами. (Это было критически важным моментом: просьба сверху).
Но прежде всего данные. По утрам я экспортировала их в таблицы и составляла графики и диаграммы, чтобы рассмотреть тенденции: уменьшение накоплений, исчезновение пенсий, возвращение на работу матерей, рост затрат на здравоохранение вкупе с ростом долговых обязательств правительства и безработицы. Днем я изучала эти данные в совокупности, сравнивая страны друг с другом, чтобы найти в этом что–то интересное, темы для сюжетов.
Неделю я занималась этим, после чего совершенно запуталась во всей этой информации и начала сомневаться в себе. Возможно, выбранный мной подход был неверен. Возможно, дело было не в странах, а в отцах и матерях, и детях и бабушках и дедушках. Объемы данных тем временем росли.
И одновременно сокращались. Порой я проводила часы, собирая информацию, лишь с тем, чтобы в конце концов обнаружить, что она, эта информация, не дает мне ничего. Что я откопала совершенно неправильный набор цифр. А порой данные просто были слишком устаревшими.
Рис 30. Оценка полезности набора данных может быть очень затратной в плане времени задачей (Сара Слобин)
А потом массив данных снова начал расти, когда я поняла, что у меня по–прежнему есть вопросы, и я не понимаю семьи, не ориентируюсь в их составе и структуре. Мне нужно было увидеть их и придать им форму. Поэтому я сделала быструю серию графических моделей в Illustrator и начала приводить их в порядок, классифицировать и редактировать.
Рис 31. Графическая визуализация: извлечение смысла из тенденций и примеров, спрятанных в наборах данных (Сара Слобин)
Когда возникли графики и диаграммы, тогда появилась и целостная картина семей, полноценное представление о них.
Мы запустили проект. Я позвонила каждому журналисту. Я отправила им графики, диаграммы, общую информацию, и постоянно действующее приглашение поискать сюжеты, которые, по их мнению, могли бы быть важными, выразительными и показательными, которые помогут, условно говоря, «подвести кризис ближе к нашим читателям», побудить их не только понять, но и почувствовать его. Нам нужна была небольшая семья в Амстердаме и семьи побольше в Испании и Италии. Мы хотели услышать от представителей одной семьи разных поколений, как их личная история повлияла на их реакцию на экономические события.
С этого момента я вставала с ранья, чтобы проверить электронную почту, памятуя о разнице во времени. Журналисты прислали мне в ответ данные о прекрасных объектах, резюме по ним, и даже сделали сюрпризы, которых я не ожидала.
Что касается фотографий, то мы знали, что мы хотим сделать портреты поколений. По мнению Мэтта, фотографы должны были повсюду следовать за каждой семьей в течение одного целого дня их жизни. Он выбрал фотожурналистов, которые освещали мировые события, последние новости и даже войны. Мэтт хотел, чтобы каждая съемка заканчивалась за обеденным столом. Сэм предложил, чтобы мы включили меню.
Отсюда появилась необходимость подождать, чтобы посмотреть, какую историю расскажут фотографии. Подождать, чтобы узнать, что сказали семьи. Мы покамест разработали внешний вид интерактива. Я утащила палитру из «Приключений Тинтина», и мы проработали взаимодействие. И когда все было собрано вместе, и у нас уже была полная раскадровка, мы добавили обратно несколько, не очень много, но несколько изначальных графиков и диаграмм. Ровно столько, чтобы хватило для того, чтобы подчеркнуть и акцентировать каждую историю, ровно столько, чтобы хватило для придания темам твердости и основательности. Данные стали обеспечивать паузу в историях, они были призваны дать возможность немного отвлечься и переключиться.
Рис 32. Цифры это люди: ценность данных кроется в индивидуальных сюжетах, которые они представляют (Wall Street Journal)
В конце концов данными было все – и люди, и фотографии, и сюжеты. Они были тем, что придавало форму каждому повествованию, тем, что обуславливало напряженность между странами.
К тому времени, как мы опубликовали наш материал, прямо перед новым годом, когда мы все думали о том, что ждет нас на горизонте, я уже знала всех членов семей по именам. Я до сих пор интересуюсь, как они там сейчас. И если это не выглядит как проект из области журналистики данных, то ну и пускай. Потому что эти моменты, которые задокументированы в проекте «Жизнь в еврозоне» (Life in the Eurozone), эти истории о том, как люди сидят за столом и разговаривают о работе и о жизни, — они стали тем, чем мы смогли поделиться с нашими читателями. Умение понимать и видеть данные сделало этот проект возможным.
Рис 33. Жизнь в Еврозоне (Wall Street Journal)
— Сара Слобин, Wall Street Journal
Освещение темы госбюджета при помощи OpenSpending.org
Рис 34. Куда идут деньги?(Фонд Open Knowledge)
В 2007 году Джонатан пришел в Фонд Open Knowledge с уместившимся на одной страничке предложением проекта под названием Куда идут мои деньги? , целью которого было облегчить британским гражданам задачу понять, как тратятся государственные средства. Предполагалось, что это будет решающий эксперимент перед началом реализации более крупного проекта по визуальному представлению открытой, публичной информации, на базе ставшей первопроходческой в этой области работы Отто и Мари Нейрат – системы пиктограмм Isotype, символического способа представления количественной информации при помощи легко поддающихся толкованию изображений.
Проект «Куда идут мои деньги?» позволяет пользователям изучать общедоступные данные из самых разнообразных источников, используя бесплатные, открытые, интуитивно понятные инструменты. Мы помогли разработать прототип проекта, а потом программа 4IP Четвертого канала попросила нас превратить его в полноценное веб–приложение. Гуру информационного дизайна Дэвид Маккендлесс из Information is Beautifulсоздал несколько разных изображений данных, которые помогли людям соотнести их с большими числами – включая проекты «Страновой и региональный анализ», который демонстрирует, как расходуются деньги в разных частях страны, и ‘Хлеб насущный’, который показывает гражданам разбивку их налоговых выплат по разным статьям с точностью до фунтов и пенсов.