Что говорит нам эта операция о первых мероприятиях немецких оккупационных сил в данном регионе? В умиротворении этих отдаленных территорий, не имевших для немцев большого экономического значения, просматривается много ключевых элементов гитлеровской «войны на уничтожение» на востоке. Очевидная двусмысленность письменных приказов отражала затруднения, с которыми оккупантам пришлось столкнуться, когда кроме мужчин призывного возраста они начали расстреливать женщин и детей. Нежелание эсэсовцев признаться в своем участии в расстрелах женщин и детей демонстрирует — пусть даже и задним числом — подтверждение преступного характера этих действий[255].
Подразделения СС Гиммлера и полицейские силы проводили аналогичные «зачистки» и в других местах за линией фронта. В конце июля 1941 г. в районе Шепетовка-Ровно был развернут полицейский полк «Юг». От главного начальника СС и полиции Фридриха Екельна полк получил приказ захваченных комиссаров для допроса передавать в СД, а с женщинами-агентами и евреями, которые помогали Советам, обращаться «соответствующим образом». Согласно заключительному докладу в ходе этой операции были расстреляны как «провокаторы и правонарушители» 370 русских и 1643 еврея[256]. Эти расстрелы проводились 322 полицейским батальоном полицейского полка «Центр» и записаны в журнале боевых действий этого батальона, что не оставляет сомнений в характере его деятельности как расстрельного подразделения[257].
Летом 1941 г. подразделения полиции охраны порядка и СС проводили операции по умиротворению за линией фронта. Одной из главных задач был расстрел евреев как «враждебных элементов». Однако эти мобильные подразделения, как и эйнзатцгруппы, продвигались вперед очень быстро и поэтому одним махом истребить всех евреев и тщательно прочесать всю местность они не смогли. Многие евреи прятались или не являлись на обязательную регистрацию. Другим немцы сохранили жизнь как ценной квалифицированной рабочей силе. На примере деревни Серники, расположенной в глубине Припятских болот, видно, что сотни евреев пережили эти начальные акции, которые являлись лишь первым ударом против тех, кого Гитлер обозначил как расовых врагов. Магилл пришел к выводу, что позже потребуется еще один рейд по данной территории[258].
В этнически смешанных восточных областях немцы придерживались традиционного принципа «разделяй и властвуй». Например, в районе Вильнюса на покровительство немцев в борьбе за ключевые позиции в области политики и культуры рассчитывали и литовцы, и поляки[259]. В Западной Белоруссии немцы также использовали соперничество между поляками и белорусами, чтобы, посредством отбора персонала, упрочить свою власть. Поляки благодаря более высокому уровню образования, естественно, пользовались преимуществом.
Белорусы, напротив, были лишены ярко выраженного сознания национальной идентичности и потому были слабее организованы. Найти белорусов, пригодных для замещения важных административных должностей, немцам было нелегко[260]. Однако утвердить свое влияние они могли, сместив менее надежных поляков. Антисемитские настроения среди белорусов были слабее, чем в Аитве. В одном из докладов эйнзатцгруппы В отмечается, что «население несомненно питает к евреям чувство ненависти и гнева и одобряет немецкие мероприятия... но взять на себя инициативу неспособно»[261]. Такая апатия объясняется тем, что население извлекло для себя урок из последних событий. При виде того, как немцы арестовывали и расстреливали советских служащих, местные жители сочли неразумным слишком тесно сотрудничать с новым режимом, опасаясь, что Советы могут в один прекрасный день вернуться.
256
257
A. Angrick, М. Voigt, S. Ammerschubert, Р. Klein, С. Alheit and М. Tycher,
258
MHAP,