Чрезмерная уверенность в военных успехах сопровождалась провалом политического планирования. Оккупационная политика нацистов отражала экстремизм их военных целей. Вообразив, что русская кампания станет очередным блицкригом, нацисты почти полностью игнорировали политические амбиции порабощенных народов Советского Союза[265]. Немецкая экономическая политика не оправдала и надежд местного населения на отмену советской коллективизации. Гитлер стремился к безграничной эксплуатации советских территорий и к беспощадному господству над ними. В планах нацистов Советский Союз рассматривался как огромная территория, которую необходимо обезлюдить, чтобы нацисты смогли создать на ней свою колониальную империю.
Учреждая военную администрацию, вермахт прежде всего стремился установить порядок и безопасность у себя в тылу. Для выполнения «особых политических задач» в районах, находящихся под военной юрисдикцией, были развернуты гиммлеровские эйнзатцгруппы, и уже к августу они приступили к геноциду советских евреев, включая женщин и детей. Гитлер, однако, не доверял вермахту полного выполнения своей радикальной программы. Поэтому он стремился быстро передать управление оккупированными территориями гражданской администрации, а ее поставить под контроль нацистской партии и таким образом заложить основу своего имперского «нового порядка».
Глава З
МАССОВЫЕ РАССТРЕЛЫ ОСЕНЬЮ 1941 ГОДА
К осени 1941 г., заняв обширные территории Советского Союза, немцы приступили к массовым расстрелам евреев. Подробные отчеты эйнзатцгрупп и послевоенные расследования свидетельствуют о том, что с конца июля расстрелы «интеллигенции» сменились крупными акциями, жертвами которых наряду с мужчинами стали также женщины и дети[266]. В сентябре и октябре эта тенденция была закреплена: эйнзатцгруппы в некоторых областях приступили к уничтожению целых еврейских общин[267].
Некоторые историки объясняли ужесточение террора тем, что Гитлер мстил евреям за провал его планов быстро сокрушить Советский Союз. Однако настоящий кризис вермахта начался лишь в декабре 1941 г. Если говорить о судьбе советских евреев, то сделать последний шаг к геноциду Гитлера побудило не крушение его планов, а, напротив, «эйфория победы»[268].
Несмотря на более упорное сопротивление вермахту начиная с середины июля, уверенность Гитлера в победе усилилась благодаря захвату 450 000 советских военнопленных в районе Киева и подготовке окончательного наступления на Москву к концу сентября. В середине ноября верховное командование сухопутных сил все еще было уверено, что еще до конца 1941 г. захватит Москву, а возможно, и Ленинград[269]. Расправа с евреями вполне соответствовала первоначальной концепции Гитлера о создании на востоке «жизненного пространства» (Lebensraum) для немцев. То обстоятельство, что осенняя волна расстрелов осталась лишь «частичным решением», объяснялось прагматическими соображениями, как, например, сохраняющейся потребностью в еврейской квалифицированной рабочей силе, а также чисто физическими затруднениями, с которыми столкнулись каратели.
1 сентября 1941 г. в соответствии с планами Гитлера контроль над Западной Белоруссией (Weifiruthenien) перешел от военной администрации к гражданской. Гаулейтер Вильгельм Кубе был переименован в Генерального комиссара. Официальная передача полномочий состоялась в торжественной обстановке в Минске 31 августа 1941 г. (см. илл. 2). На практике реальная передача власти произошла не сразу. Для создания властных структур практически с нуля гражданской администрации требовалось время, хотя бы для того, чтобы дождаться приезда персонала из Германии, а пока в регионе осталась 707 пехотная дивизия для обеспечения армейских коммуникаций. Подразделения дивизии продолжали осуществлять властные полномочия в главных городах в качестве местных комендатур. Военные власти признавали, что вследствие слабости оккупационных сил придется во многом полагаться на импровизированную местную полицию[270].
266
Сообщается, что примерно 44.125 человек (преимущественно евреев) было расстреляно подразделениями, подчиненными
267
С. Gerlach,
268
Критику тезиса Arno Mayer’а см. в: С. Browning,
270