Как относилось местное население к этим публичным расправам? В Брестском округе первой реакцией был страх. Ходили слухи, что после акций против евреев расстреляют сначала русских, потом поляков, потом украинцев[658]. Однако через месяц все успокоились: «Сочувствие местного населения к евреям во время акций в октябре 1942 г. было очень велико. Но в ноябре люди поняли, что им самим расстрелы не грозят. Теперь местное население с особым рвением разыскивает евреев, еще скрывающихся в лесах. Эти люди со временем особо оценили тот факт, что они могут почти даром получать домашнюю утварь из гетто Брест-Литовска»[659].
Некоторые местные жители явно не испытывали симпатии к евреям. Обычным явлением стали доносы. Например, одна женщина из деревни Лан близ Несвижа побежала в ближайший полицейский участок, как только к ней во двор зашли два еврея попросить кусок хлеба[660]. В Кобрине местные крестьяне поймали евреев, привязали их к телегам и притащили в город[661]. Краткосрочное обогащение за счет захвата имущества евреев не могло компенсировать потерю большого количества квалифицированных ремесленников, что нанесло еще один удар по развалившейся экономике края. В обмен на свою продукцию крестьянам стало почти нечего купить. С экономической точки зрения, как выразился Освальд Руфайзен, «евреи нуждались в крестьянах, а крестьяне — в евреях»[662].
Б широко распространившемся страхе по поводу того, какая группа населения станет следующей жертвой, была доля правды.
Летом 1942 г., когда начались «ликвидации» гетто, стали проводиться и карательные меры против польской интеллигенции и против цыган, а с ростом партизанского движения жертвами жестоких методов вермахта, гиммлеровской полиции и их местных подручных стали и сами крестьяне.
В районе Барановичей в конце июня 1942 г. было одновременно схвачено много известных в округе местных поляков. Немцы готовили операцию тайно — они боялись, как бы коллаборационисты не предупредили намеченные жертвы. 27 июня в Мире арестовали школьного учителя. Его отправили в лагерь для интернированных в Колдычево близ Барановичей, где он вместе со многими другими поляками вскоре умер[663]. В Несвижском районе 28 июня было арестовано более 80 человек. 73 из них 5 августа были расстреляны жандармами и шуцманами в лесу Хейка (поместье Малево). В числе убитых было 11 женщин и несколько местных священников. Уцелел только один человек, который и рассказал о случившемся уже после войны[664]. В Слониме было арестовано более 100 поляков, в том числе учителя, юристы, священники и члены их семей. 11 человек были отправлены в Барановичи и там в июле расстреляны. Оставшиеся в живых 90 человек перевели в Петралевичи близ Слонима, где их 19 декабря 1942 г. тоже расстреляли[665].
Примерно так же, как и с евреями, обращались с цыганами и умственно отсталыми. Например, в Чернигове (Украина) между октябрем 1941 г. и июнем 1942 г. немцы уничтожили 500 психически больных. Сначала их расстреливали, а потом стали убивать в передвижной душегубке[666]. В феврале 1942 г. белорусские полицейские расстреляли группу цыган в поместье Горный Снов (Несвижский район). Одна местная жительница рассказала: «Полицейские привезли цыган ... на нескольких машинах. Полицейские начали в них стрелять. Стариков расстреляли на месте, а детей ... в колодце. Я была недалеко от места казни и все ясно видела.... Сколько цыган расстреляли, я не знаю»[667].
Аналогичные акции против цыган проводило шуцманство в округе Хойники (Генеральный комиссариат Житомир)[668], причем и здесь местные полицейские действовали как послушные помощники в убийстве женщин и детей.
Чем отличались методы осуществления холокоста на оккупированных территориях Советского Союза от мер, применявшихся в других странах Европы? Шмуэль Спектор пишет, что если на востоке расправы проводились открыто, на глазах у всех, то газовые камеры в польских лагерях смерти действовали в обстановке секретности[669].
658
659
660
663
Dorking, Регина Бедынска, 28 февраля 1996 г. Об облавах на поляков в Мире см. также Освальд Руфайзен 23-8 февраля 1996 г. и
664
A. Galinski, «The extermination of the Polish intelligentsia in the summer of 1942 in the Novogrodek area (problems of investigation)», pp. 188-9. Эта написанная по-польски статья получена от А. Галинского в Лодзинском отделении Главной Польской комиссии в 1993 г. ГАРФ 7021-81—102, рр. 99-101 отчет Советской Чрезвычайной комиссии о Несвиже, 4 апреля 1945 г.
666
A. F. Vysotsky et al.,
668
О Хойниках см.