Данная книга основана прежде всего на немецких источниках военного времени и на протоколах послевоенных судов; мы не смогли подробно изучить громадный массив документов советских партизанских отрядов[864]. Чтобы понять, как развивалось советское партизанское движение, необходимо вернуться к русской традиции анархических крестьянских восстаний и, особенно, к событиям Гражданской войны. Во время Первой мировой войны и революции в лесах часто возникали партизанские отряды, состоявшие из дезертиров, избегавших призыва в армию, а также из местных крестьян, сопротивлявшихся военным реквизициям. Эти разрозненные партизанские группы время от времени сопротивлялись операциям и красных, и белых, обычно пытаясь защитить местные интересы от оккупационных армий. Выживали они главным образом благодаря поддержке местных крестьян, продолжая угрожать безопасности революционного правительства во многих районах даже после того, как белые потерпели поражение[865].
Зная об этих глубоких анархических корнях, советские власти не торопились заранее планировать партизанское сопротивление; однако когда немцы продвинулись далеко вглубь советской территории, они вскоре поняли его потенциальное значение. Коммунистическая партия была особенно озабочена тем, чтобы взять под контроль все операции партизан. С этой целью 30 мая 1942 г. в Москве был создан Центральный Штаб партизанского движения[866]. Эти организационные усилия принесли свои плоды уже в следующем году, когда разрозненные группы сопротивления постепенно объединялись под общим централизованным командованием[867].
С точки зрения Москвы главными целями партизанского движения были нарушение коммуникаций противника и сбор разведданных о расположении его войск. Это особенно относилось к районам, непосредственно за линией фронта, где партизаны должны были оказывать прямую поддержку Красной армии. Другие долгосрочные цели — вести пропаганду на оккупированных территориях и наносить немцам максимальный экономический ущерб и потери. Насколько значительными были усилия, направленные на расширение пропаганды, можно судить по следующим цифрам: сообщается, что между ноябрем 1942 г. и концом марта 1943 г. советские партизаны распространили 8 миллионов листовок и 2 миллиона газет на украинском языке[868].
Первейшей задачей партизанских отрядов была добыча оружия и продовольствия. Оружие вначале часто добывали, нападая на отдельных немцев или их пособников или на небольшие группы противника[869]. Необходимо было заботится о добыче припасов. Один бывших партизан вспоминает: «Когда мы в первый раз уходили в лес к партизанам, мы, конечно, брали с собой продукты из своей деревни. Но потом, чтобы выжить, продукты надо было отбирать у немцев. В каждой близлежащей деревне у нас был свой агент, и он сообщал нам, где можно раздобыть продукты. Мы брали продукты у местных жителей, но старались не оставить крестьян совсем без ничего»[870].
Положение крестьян, подвергавшихся поборам и партизан, и немцев, было поистине незавидным. Один местный крестьянин рассказывает: «Когда я работал в поместье, русские партизаны приходили и забирали продукты, коров, лошадей, свиней, хлеб, крупу и все, что им было нужно. Они голодали, потому что жили в лесу, и все продукты им приходилось брать в деревнях. Партизанский отряд состоял из бывших русских солдат и местных русских коммунистов. Я в то время часто ездил на санях в город отвезти продукты (дань) немцам. Я возил крупы. Другим крестьянам было велено сдавать немцам картошку или коров»[871].
Бывшие партизаны, естественно, утверждали, что подчинялись строгой дисциплине, и что самовольных реквизиций не было: «Партизаны обращались с людьми хорошо, их не грабили. Особенно хорошо вел себя наш отряд... То, что партизаны воровали, — это неправда. Если партизан попадался на воровстве, его казнили. Разбойничьих шаек в лесу не было»[872]. Однако неизбежные конфликты с крестьянами все же имели место. Это особенно ощущали на себе партизаны-евреи, которые постоянно сталкивались с возмущением крестьян христианского вероисповедания[873]. Шалом Холавски отмечает: «...К сожалению, доброе отношение крестьян встречалось реже, чем враждебное. Иногда мы не могли сдержать свой гнев. Командование всегда сурово наказывало тех, кто обижал крестьян»[874].
864
Доступ в бывшие советские архивы, особенно к огромному собранию документов, касающихся партизан, ранее хранившемуся в бывших партийных архивах, без сомнения должен привести к коренной переоценке советского партизанского движения на основе критического изучения этих источников. Я ознакомился лишь с небольшой частью этого материала, непосредственно касающейся моей темы.
865
0 партизанской войне в период революции см., напр., О. Figes,