Некоторые польские группы активно сопротивлялись немцам, особенно после арестов и убийств представителей польской интеллигенции летом 1942 г.[907] Тем не менее, поляки не доверяли советским партизанам, равно как белорусским, украинским и литовским националистам[908]. В таких районах как Налибокский лес, польское подполье создало собственные партизанские отряды, которые в отдельных случаях сотрудничали с советскими партизанами. В ответ на немецкие депортации в июне 1943 г. приблизительно 40 поляков ушли из своих сельских домов близ Деревны, чтобы присоединиться к находящемуся в лесу отряду, известному под названием «Польский Легион»[909]. В ходе «Операции Германн» летом 1943 г. немцы докладывали, что много польских партизан было уничтожено, захвачено или отогнано на запад и окружено[910]. В это же время поляки начали жаловаться, что советские товарищи по оружию их предали[911]. Еврейские партизаны, действовавшие под советским руководством, также сообщали, что с сентября 1943 г. после прибытия офицеров, посланных находящимся в Лондоне правительством в изгнании, члены «Польского Легиона» начали на них нападать[912].
'Когда возвращение советской власти на бывшую территорию восточной Польши стало более вероятным, трения между отрядами польских и советских партизан усилились. К осени 1943 г. эта напряженность часто выливалась в открытые конфликты[913]. Польское правительство в изгнании стремилось установить свою власть на восточных территориях до прихода Красной армии; поляки в своих докладах жаловались на то, что «дикие грабежи» со стороны Советов заставляют польское население искать спасения в городах[914]. Один из местных командиров Армии Крайовой, который также занимал пост начальника полиции, запретил своим подчиненным все контакты с советскими партизанами. Он сказал, что «это враги, с которыми надо бороться. После ухода немцев мы будем продолжать борьбу в тылу Красной армии»[915].
К концу 1943 г. руководители советских партизан в свою очередь настаивали на том, чтобы поляки подчинились «законному» просоветскому правительству в Москве во главе с Вандой Василевской. В ходе внезапных атак советские части арестовали лидеров польских партизан, причем некоторых отвезли в Москву, а некоторых убили. Другие захваченные члены «Польского Легиона» были разоружены и призваны в части, контролируемые Советами[916].
Немцы знали об этих разногласиях и старались обратить их себе на пользу. К концу 1943 г. польские партизаны в Виленском округе под усиливающимся давлением советских партизан вступили в переговоры с немцами. Поляки предложили очистить территорию от советских подразделений в обмен на оружие, медикаменты, свободу передвижения и возможность проводить призыв на данной территории. Они также добивались поддержки немцев в своей будущей борьбе с литовцами за власть в Вильнюсе[917]. В то же время некоторые польские отряды яростно сражались с немцами и, в особенности, с их пособниками в литовской полиции, которые терроризировали польское население[918]. Вслед за отступлением немцев остатки сил польского подполья, избежавшие «включения» в Красную армию, начали новую войну против (теперь уже советских) захватчиков[919].
Несколько соперничающих националистических групп усилили на Украине партизанскую деятельность, не связанную с коммунистами. Силы украинских националистов разделились на сторонников Бандеры (ОУН-Б), Мельника (ОУН-М) и партизанского лидера Боровца. Эти группы боролись с немцами, русскими и поляками, причем мера их ожесточенности колебалась в зависимости от изменения политической обстановки[920]. Элементы польского подполья действовали также в Полесье и на Волыни. Польские организации были заняты в первую очередь защитой своих общин от атак украинских «бандитов»[921]. И кроме того на Украине, особенно в пределах границ до 1939 г., действовали также отряды советских партизан. Разные политические цели этих организаций приводили наряду с нападениями на немецкие оккупационные силы, к частым схваткам между соперничающими партизанскими отрядами. Одной из причин нежелания украинских отрядов объявить открытую войну немцам был страх перед ее последствиями для местного украинского населения[922].
907
PUST сообщение Стефана Янски (Stefan Janski), который прослужил после войны десять лет в советских лагерях.
908
О сопротивлении поляков литовским акциям против польского большинства Вильнюсского района см. В. Chiari,
909
USHMMA RG 53.002M, reel 4 (БНАМ) 389-1—4, p. 52 рапорт жандармского поста Столпце 11 июня 1943 г.
910
БНАМ 370-1—1880 оперативный приказ «Операции Герман» 7 июля 1943 и боевой рапорт 20 августа 1943 г.
912
S. Cholawski,
913
USHMMA RG 53.002M, reel 4 (БНАМ) 389-1-5, p. 4 рапорт жандармского поста Старжина 2 февраля 1944 г. затрагивает историю Яна Хаштила (Jan Haschtila), польского партизана, дважды схваченного Советами и дважды сумевшего сбежать.
916
PUST сообщение Ярослава Гасиевского (Jaroslaw Gasiewski); YV E/459 свидетельство Якоба и Беллы Гринштейн (Jacob, Bella Grynshteyn); WCU D8675; В. Chiari,
917
918
PUST сообщение Стефана Янски (Stefan Janski); В. Chiari,
919
PUST № 2792 мемуары лейтенанта Миколая Балыша (Mikolaj Balysz) (Заглоба), бывшего
920
Несколько апологетический рассказ об украинском сопротивлении немцам см. W. Kosyk,
921
Сообщения организации польского подполья см. в Бюллетенях, хранящихся в PUST и AANW202/III/7-8.