В Главном зале подчиненные дворецкого устанавливали длинные столы и скамьи под вырезанными из камня и нарисованными взглядами двух сотен прежних аркканцлеров. В сводчатом лабиринте кухонь… ну, здесь воображению не нужна подмога. Оно должно охватывать потоки жира, жара и криков, целых жареных быков, бочонки икры, цепочки сосисок, протянутые, словно бумажные гирлянды, от стенки к стенке, и самого шеф-повара, который трудился в одном из холодильников, внося завершающие штрихи в модель Университета, вырезанную почему-то из сливочного масла. Он изготавливал такую модель каждый раз, когда в Университете случался праздник. Лебеди из масла, здания из масла, целые зверинцы из прогорклого желтого жира – все это доставляло шеф-повару такое удовольствие, что ни у кого не хватало духу сказать ему, чтобы он завязывал.
Дворецкий бродил в лабиринте подвалов, среди бочонков, разливая вино по бутылкам и пробуя его.
Состояние ожидания распространилось даже на ворон, обитающих на крыше Башни Искусства, которая имела в высоту восемьсот футов и была, по слухам, самым древним зданием в мире. Ее осыпающиеся каменные стены возносили высоко над городскими крышами пышный миниатюрный лесок, в котором возникли совершенно новые виды жуков и мелких млекопитающих. Поскольку в нынешние дни люди редко поднимались на башню – ввиду ее неприятной склонности раскачиваться на ветру, – она находилась полностью в распоряжении ворон. И сейчас черные птицы летали вокруг нее в некотором возбуждении, словно мошкара перед бурей. Пора бы кому-нибудь внизу обратить на них внимание.
Вот-вот случится нечто ужасное.
Но вы-то это понимаете, не так ли?
Вы не единственный.
– И что в них вселилось? – прокричал Ринсвинд, перекрывая царящий в библиотеке гвалт.
Библиотекарь пригнулся, уворачиваясь от переплетенного в кожу гримуара, который вылетел с полки, но резко остановился, задержанный прикованной к шкафу цепью. Нырнув вниз, библиотекарь перекатился и приземлился на «Малефисиево введение въ демонологию», которое без устали подпрыгивало на своей кафедре.
– У-ук, – сказал он.
Ринсвинд уперся плечом в подрагивающую книжную полку и коленями запихнул на место шелестящие гримуары. Шум стоял жуткий.
Магические книги обладают чем-то вроде собственной жизни. У некоторых ее даже в избытке. К примеру, первое издание Некротеликомникона приходится хранить между железными пластинами. «Истенное искуство леветации» провело последние полторы сотни лет наверху, на чердаке, а «Свот сексуальной магеи Же Форджа» лежит в корыте со льдом в отдельной комнате, и строгое правило гласит, что его могут читать только волшебники, достигшие восьмидесяти лет и, по возможности, мертвые.
Но даже повседневные гримуары и инкунабулы ерзали и нервничали, точно обитатели курятника, когда что-то вонючее скребется под дверью. Из-под закрытых переплетов доносилось приглушенное царапанье, словно там резвились когти.
– Что ты сказал? – крикнул Ринсвинд.
– У-ук[3].
– Точно!
В качестве почетного помощника библиотекаря Ринсвинд продвинулся лишь немногим дальше основ индексирования книг и хождения за бананами, так что он искренне восхищался тем, как библиотекарь ковыляет среди подрагивающих полок, тут проводя черной кожистой ладошкой по трепещущему переплету, там ободряя перепуганную энциклопедию несколькими успокаивающими звуками.
Через какое-то время библиотека начала затихать, и Ринсвинд почувствовал, что его спинные мускулы потихоньку расслабляются.
Однако то был непрочный покой. Страницы то и дело шелестели. С отдаленных полок доносилось зловещее поскрипывание переплетов. После приступа паники библиотека стала такой же настороженной и пугливой, как длиннохвостая кошка на фабрике по производству кресел-качалок.
Библиотекарь приковылял по проходу обратно. На его лице, в которое могла влюбиться разве что шина от грузовика, играла вечная легкая усмешка, но по тому, как орангутан заполз в свое гнездышко под столом и спрятал голову под одеяло, Ринсвинд понял, что тот крайне обеспокоен.
Но рассмотрите Ринсвинда повнимательнее, пока он вглядывается в окружающие угрюмые полки. На Диске существует восемь уровней волшебства; по истечении шестнадцати лет обучения Ринсвинд не поднялся даже до первого. По сути дела, согласно вполне обоснованному мнению некоторых его наставников, он не способен был дойти даже до нулевого уровня, присущего нормальным людям с самого рождения. Кроме того, было высказано предположение, что когда Ринсвинд умрет, средняя способность человеческой расы к усвоению оккультных наук резко повысится.
Ринсвинд высок и тощ, его подбородок украшает общипанная бороденка из тех, которые носят люди, обделенные природой искусством носить бороды. Он одет в темно-красный балахон, который видел лучшие дни, а возможно, и лучшие десятилетия. Но вы сразу узнаете в нем волшебника, потому что Ринсвинд носит остроконечную шляпу с волнистыми полями, на которой кто-то, кто владеет орфографией еще хуже, чем иголкой, большими серебряными буквами вышил: «Валшэбник». Сверху шляпу венчает звезда, потерявшая большую часть блесток.
Нахлобучив шляпу на голову, Ринсвинд протиснулся в старинные двери библиотеки и вылез на золотистый дневной свет. Снаружи царили тишина и покой, нарушаемые лишь истерическим карканьем ворон, кружащих вокруг Башни Искусств.
Ринсвинд какое-то время наблюдал за ними. Университетские вороны – не из робкого десятка. Их не так-то легко вывести из равновесия…
С другой стороны…
…Небо было мирного бледно-голубого цвета с золотистым оттенком, и несколько пушистых облачков высоко над головой отливали розовым в удлиняющихся лучах солнца. Старые каштаны в четырехугольном внутреннем дворе вовсю цвели. Из открытого окна доносились звуки скрипки, на которой играл какой-то студент-волшебник – причем, играл довольно плохо. Вряд ли подобную картину можно назвать зловещей.
Ринсвинд прислонился спиной к теплым камням стены. И заорал.
Здание била дрожь. Он почувствовал, как она передается его ладони и поднимается по рукам – едва уловимая пульсация, причем именно на той частоте, которая присуща неконтролируемому ужасу. Сами камни были напуганы.
Услышав слабое позвякивание, Ринсвинд в страхе посмотрел вниз. Декоративная крышка люка откинулась, и из дыры высунулись усы одной из университетских крыс. Выбравшись наружу, она бросила на Ринсвинда отчаянный взгляд и пробежала мимо. За ней последовали дюжины ее соплеменниц. Некоторые из крыс были одеты в нарядные одежки, но сие зрелище в Университете никого не удивляло – высокий уровень фоновой магии проделывает с генами удивительные вещи.
Оглянувшись по сторонам, Ринсвинд увидел вокруг себя ручейки серых тел, устремляющиеся к наружной стене. Рядом с ухом зашелестел плющ, и несколько крыс, бесстрашно прыгнув на плечо Ринсвинда, соскользнули по его балахону. Во всех остальных отношениях они полностью проигнорировали волшебника, что, опять-таки, было неудивительно. Ринсвинда игнорировало большинство существ.
Он повернулся, бросился в здание Университета и бежал, взбивая коленями подол балахона, пока не достиг кабинета казначея. Он забарабанил в дверь кулаками, и та со скрипом отворилась.
– А-а. Ты, гм, Ринсвинд, если не ошибаюсь? – без особого энтузиазма проговорил казначей. – Ну, в чем дело?
– Мы тонем!
Какое-то время казначей непонимающе таращился на волшебника. Казначея звали Лузган. Он был высоким, жилистым и выглядел так, словно все предыдущие жизни прожил в облике лошади и ему едва-едва удалось избежать той же участи в жизни теперешней. У общающихся с ним людей создавалось устойчивое впечатление, что он смотрит на них зубами.
3
Магический несчастный случай в библиотеке – которая, как уже указывалось, несколько не подходит для обычной работы с резиновой печатью и десятичной системой классификации, – превратил библиотекаря в орангутана. С тех пор он противится всем попыткам превратить его обратно. Ему понравились ловкие длинные руки, гибкие пальцы на ногах и право чесаться на людях, а больше всего его устраивало то, что все глобальные вопросы внезапно свелись к рассеянному интересу по поводу того, откуда поступит следующий банан. Не то чтобы библиотекарь не был осведомлен о безысходности и величии пребывания в человеческом облике. Но лично его отношение было следующим: вы можете запихнуть это величие, куда вам понравится.