Шкода шумно сглотнул.
Бабка бросила его ладонь, подхватила облако второй рукой, плотоядно любуясь им.
— Это что? — Шкода сел, переводя взгляд с покрасневшего шрама на ладони на переливчатую звезду в руках Ирмины и обратно.
Та достала из кармана балахона пузатую склянку.
Довольно крякнула, схватила прозрачный сгусток и слила его в крошечную пробирку:
— Зато теперь, дружок, не потеряешься. И мне спокойно, и тебе…Тебе, впрочем, без разницы. Это, — она покрутила перед носом склянку, — у меня останется. Коли выполнишь все как велено, Посох Велесов мне добудешь, получишь назад.
— А если нет? — вырвалось у Шкоды. Хотя, спросив, он уже не был уверен, что хочет знать ответ. Старуха улыбнулась ему так, что в груди заскрежетало.
— А если нет, — она прищурилась, — то сам о смерти просить станешь…
Шкода вышел из душной комнаты.
В голове стоял туман.
От вопросов и тревожного предчувствия, что он влез в чужую игру, и вместо идейного вдохновителя и руководителя стал в ней пешкой, подташнивало. Однако не тот был человек Иван Свиридов по прозвищу Шкода, чтобы отступать.
Глава 6
ТАВДА
Катя уставилась в окно, все еще всхлипывая.
— Получается, — Ярослава положила руки перед собой, мерно постукивая пальцами по темной поверхности, — ты издалека…
— Из будущего я!
Ярушка с сомнением кивнула:
— Пусть так… Твоя мама не успела или не смогла тебе что-то рассказать. Что-то важное, что есть в твоей шкатулке. Но разобрать, что ты не успела, потому, что напали разбойники эти. Верно?
Катя кивнула:
— И еще она сказала, что надо нос грифона погладить… или дотронуться, не помню уже.
— И что?
— А не было там никакого грифона, только зверюга эта страшная!!!! — и Катя шумно всхлипнула, стараясь снова не зареветь. — Я его не нашла, и вот сейчас заблудилась…
Ярослава насупилась:
— Что-то мне ничего не понятно. Может, и не заблудилась ты вовсе! Может, тут твой грифон. Надо к бабушке идти, авось, она разберется.
— А она кто, бабушка твоя?
Ярослава вздернула подбородок:
— О! Бабушка моя — ведунья, каких мало! Она такое волхование знает! — она округлила глаза. — Может, она со шкатулкой тебе поможет…
— Ну, пошли, тогда, — Катя привстала с лавки.
Ярушка внимательно посмотрела на нее, с ног до головы, хмыкнула:
— Ты куда в таком наряде собралась-то? Народ перепугаешь.
Катя снова села на лавку, озадаченно поправила свитер:
— А что делать тогда?
— Нельзя! В такой срамной одеже хоть по городу идти, хоть огородами, а все одно — увидят! Опозоримся!
При этих словах она достала из сундука, что стоял рядом с кроватью, светлое платье, такого же простого кроя, как и у самой, только с широкой красной вышивкой по груди, плечам. Передала его Кате, сверху положила широкий тканый пояс, ленты, верхнюю рубаху, чуть короче и шире, скромно расшитую по подолу. Под ноги бросила светло-серые туфельки:
— Переодевайся скорее! Бабушка за городом сейчас. За одно посмотришь, как живем, — и на подмигнула Кате, — небось, интересно?
Ярушкин дом оказался довольно большой, светлый.
«Что-то дом больно велик», — мелькнуло у Кати: по количеству переходов и коридоров мог сравниться с небольшим стольным кремлем. Некоторые упирались в какие-то помещения, другие уводили, казалось, в никуда — то просто обрывались забитой досками дверью, то переходили в новые лабиринты.
И двери, двери…
Будто живет здесь большая семья.
— Дом такой большой! — не удержалась Катя. — И пустынный, будто нежилой. Как так?
Ярослава только рукой махнула:
— Много знать будешь — до ночи не доживешь, — хохотнула она. Катя замерла. — Да брось, шучу я. Это он снутри такой большой. Снаружи — простой, как у всех.
— А зачем?
Ярослава стала спиной спускаться вниз, лукаво поглядывая на испугавшуюся подругу:
— А, видать, гостей много бывает…
И стремглав бросилась по лестнице, унося с собой звуки и тепло.
Дом, словно живой, сразу стал приглядываться к Кате. Она почувствовала его строгий взгляд, сухое дыхание.
— Подожди! — крикнула она уносившейся вниз Ярушке. — Я ж дороги не знаю!
— Так догоняй!
Она догнала ее уже на длинном открытом мосту, увитом лилово-красными цветами, и только затем оказались в основной части дома.
— Ты чего такая пуганная? — смеялась Ярослава. — Светелка моя — в легкой части дома, в ней гости живут разные… И не все они люди в том виде, к какому ты привыкла. Вот для того, чтоб они в мир живых не перебирались, и придумала бабушка этот мост.