— Вы получили назначение быть при мне переводчиком, лейтенант. Неужели вам и вправду не сообщили о главной задаче?
— Клянусь, ваше превосходительство!
— Гм… А вы, лейтенант Асикага, тоже ничего не знаете?
— Я служил при штабе военного министра Сайго Такамори, ваше превосходительство, — привстав, Асикага поклонился. — Вы, несомненно, знаете об этом, Эномото-сан! Меня направили в ваше распоряжение, мои прежние обязанности не предполагали занятий дипломатией.
— Так же, как и мои, — скупо улыбнулся Эномото. — Что ж, не вижу причин скрывать от вас главную цель будущих переговоров. Между Японией и Россией существует серьёзная территориальная проблема — принадлежность Северного Эдзо, который они называют Сахалином. У русских на этом острове каторга и небольшое число крестьян-колонистов. У Японии — многочисленные рыбные промыслы на юге острова. Кроме того, Сахалин имеет большое стратегическое значение, особенно если отношения между нашими странами обострятся до враждебных.
— Неужели мы когда-нибудь осмелимся бросить вызов такой огромной и мощной державе, как Россия? — Уратаро подался вперёд, напряжённо глядя в лицо Эномото.
— Вы моряк, господин Уратаро. И не могли не видеть, что русских военных кораблей в дальневосточных морях гораздо меньше, чем британских или американских. На своих восточных окраинах Россия слаба, у неё нет там ни мощного флота, ни баз для него. Один из вариантов пограничного разграничения, который мы предложим в Петербурге, предусматривает раздел самого Сахалина и сухопутную границу на нём. Однако русские вряд ли пойдут на это: они прекрасно понимают, что в этом случае Япония не только приобретёт богатые месторождения угля на юге Сахалина, но и получит мощный форпост, перекрывающий Татарский пролив и устье Амура.
— Но вы сами говорите, что Россия слаба, ваше превосходительство! — глаза Уратаро заблестели хорошо знакомым Эномото блеском рвущегося в бой самурая. — И если наша позиция на переговорах будет достаточно твёрдой…
— Не всё так просто, лейтенант! — усмехнулся Эномото. — Нынче и Япония весьма слаба. У нас нет достаточно кораблей даже для военной экспедиции в Корею. Кроме того, у нашего правительства просто нет денег для обустройства на юге Сахалина мощных береговых укреплений! Если мы будем проявлять глупое упрямство, то уже через два-три месяца вполне можем увидеть возле своих берегов русские эскадры, переброшенные с Балтийского и Чёрного морей! Это сразу изменит баланс сил, лейтенант!
— Понятно, Эномото-сан! — Уратаро заметно сник.
— Есть и ещё один момент, господин Уратаро! Выторговав у России юг Сахалина и не имея в казне денег на его освоение, мы вынужденно откроем двери острова для англичан и американцев. Им только того и надо! А уж выжить их отсюда будет гораздо труднее, чем заключить с Россией справедливое соглашение. Не так ли, господин Асикага? — Эномото в упор взглянул на второго лейтенанта, до сих пор не принимавшего участия в разговоре. — Что об этом думают в штабе военного министра Сайго Такамори?
— Армия Японии выполнит любой приказ своих военачальников и любое повеление божественного микадо, ваше высокопревосходительство!
— Не сомневаюсь, лейтенант! Не сомневаюсь. А скажите-ка мне, лейтенант Асикага, какими вопросами занималось при штабе военного министра подразделение, которым вы командовали? Вы — лейтенант, значит, у вас под началом была команда, верно?
— Я не имею права говорить об этом, господин посол!
— Какой вздор, лейтенант! Вы назначены под моё начало. Чин вице-адмирала военно-морского флота Японии равен генеральскому, рангу министра. В конце концов, раз уж вы попали в мою команду, я должен использовать ваши знания и прежний опыт наиболее эффективно, как говорят европейцы! А для этого мне необходимо знать, что вы умеете делать лучше прочего!
— Я не имею права, ваше высокопревосходительство! — взгляд Асикага полыхал злобой, однако тон оставался почтительным. — Я получил приказ!
— В армиях всего мира приоритет имеет последний приказ или распоряжение вышестоящего начальства, лейтенант! Жаль, что, проходя службу при штабе самого военного министра, вы не знаете об этом! Ещё более жалею о том, что наша беседа на эту тему состоялась только сейчас. Состоись она хотя бы двумя днями раньше, сейчас вы уже возвращались бы в Японию на том клипере, что догнал нас в Средиземном море. По прибытию в Петербург, к новому месту службы, вы, лейтенант Асикага, будете подвергнуты домашнему аресту до принятия решения министерством внешних связей, которое моим рапортом будет немедленно извещено о вашем отказе выполнить мой приказ!