Огромная металлическая пробка наружной брони, раскаленная по краям добела, с оглушительным грохотом рухнула на пол, и сразу же в образовавшееся отверстие сверху прыгнул человек…
На атакующем был стандартный скафандр земного десанта, впрочем, это еще не означало… Ничего это не означало. Темное стекло шлема не позволяло рассмотреть лицо атакующего. В руках он сжимал темную трубку, не похожую на известное полковнику армейское оружие, и это тоже еще ничего не означало.
Полковник хотел выкрикнуть приказ, запрещающий открывать огонь, и не успел. Нервы людей, сжимавших в руках оружие, не выдержали испытание неизвестностью.
Еще до того, как ноги десантника коснулись пола, все двадцать станеров выплюнули раскаленные шарики плазмы, одновременно ударившие в грудь десантнику и вскрывшие броню скафандра, словно огромную консервную банку.
Но стоявшие вокруг люди не увидели внутри развороченного скафандра, изуродованного взрывами плазмы, человеческого тела. Не увидели вообще ничего, кроме внутренностей пустого скафандра, который не мог двигаться без находившегося внутри оператора и, однако, двигался даже сейчас, продолжая какие-то бессмысленные рывки, словно старался загрести дергающимися пустыми рукавами побольше воздуха, с ревом устремившегося в образовавшуюся в потолке пробоину.
Из этой пробоины на людей почти сразу же обрушился шквал ответного огня, мгновенно превративший хорошо организованную полковником оборону в беспорядочную мешанину пылающих человеческих тел.
Они отступали медленно, но неуклонно. Люк, ведущий в последний, самый нижний уровень станции, с каждым шагом становился все ближе, и все сильнее полковника Пиленко охватывало отчаяние. Из всей его команды осталось всего пять человек, и если им придется отступить еще ниже, в энергетические отсеки станции — никакой надежды на спасение у них уже не останется.
Собственно, эта надежда исчезла с самого начала, как только полковник понял, что его небольшую космическую крепость атакуют именно ширанцы. Они заглушили своим мощным щитом все радиосигналы, идущие со станции, и все просьбы землян о помощи остались без ответа. Командование флота не было оповещено о том, что враг находится на пороге родной планеты. Ни один корабль не покинул земных доков и не устремился на помощь гибнущей станции.
Оставалась еще надежда на приближавшийся к ним «Ураган», и полковник думал о том, что, если бы он мог связаться с крейсером, если бы мог предупредить о том, что на вверенной ему станции будет подготовлена ловушка для самого мощного корабля Звездной Федерации, тогда гибель его команды и его собственная гибель не были бы напрасны… Но такой возможности у него не было.
Залп ракет «Урагана» с их антипротонной начинкой был способен разорвать пространственный слой, внутри которого укрывались невидимые для земных приборов ширанские корабли.
Пиленко не сомневался, что где-то здесь, совсем рядом, находится корабль-матка, с которого стартовал десантный бот, практически уже захвативший станцию…
* * *
Им удалось уничтожить еще двух ширанцев. Если только в пустых скафандрах действительно находились ширанцы. Лишь одновременное попадание нескольких энергетических зарядов, выпущенных из армейских станеров, было способно вскрыть броню скафандров высшей защиты. А такие совпадения случались нечасто, и чем меньше оставалось у Пиленко бойцов, чем реже становился их ответный огонь, тем меньше оставалось шансов, что им удастся уничтожить еще хотя бы одного врага.
Продолжать обороняться на среднем уровне становилось бессмысленно. Еще несколько минут, и у него вообще не останется ни одного бойца.
— Все вниз! Отступаем на нижний уровень! — хрипло приказал Пиленко в ларингофон своей маски, понимая, что этим приказом он подписывает смертный приговор себе и всем, кто еще уцелел.
Уровень радиации в нижнем отсеке был такой, что без специального скафандра радиационной защиты человек мог там находиться не больше пяти минут, после чего радиационное поражение его организма становилось необратимым.
Пиленко знал, что смерть, на которую он обрек себя и своих пятерых уцелевших солдат, будет мучительной и долгой. Казалось, намного разумней остаться наверху и разделить судьбу своих погибших под выстрелами ширанцев товарищей, но перед глазами полковника стояла живая яркая точка приближавшегося к ним «Урагана»…