Внезапно туман впереди принял форму девушки в длинном темном платье. Уни совсем не удивился, узнав в ней Онелию Лерис. Видимо, в новой, открытой им реальности расстояния и само пространство обретали совсем иные формы.
– Проверять будете? – хриплым от долгого молчания голосом спросил он, подняв перед глазами целительницы мешок с фишками.
– Разумеется, – с почтительным поклоном ответила девушка.
Она плавно вскинула руки в стороны, разметав полы одеяния. То, что казалось платьем, было лишь неким подобием накидки с большими вырезами по краям. Под ней – плотная рубаха из тонкого шелкового полотна и штаны с блестящим иссиня-черным поясом. Мягко хлопнув себя по пряжке, уже через мгновение Онелия держала узкий вириланский кинжал, воздух вокруг которого еще звенел после того, как он перестал обнимать девичью талию. Если бы скорость всего происходившего была хотя бы чуть ниже, Уни, наверное, даже успел бы испугаться или как минимум зафиксировать потенциальную опасность, но не в этот раз. Впрочем, бояться ему пришлось бы явно не за свою жизнь. Неуловимым горизонтальным движением Онелия чиркнула кинжалом по мешку и мгновенно вновь вернула оружие на пояс. Мешок, словно пугая раскрывшейся пастью, вывалил фишки, которые, хаотично вращаясь в воздухе, стали падать в пропасть.
Время для Уни будто остановилось. Он не чувствовал страха, резкого порыва отчаяния или страстного желания успеть. Он так много вложил в то, чтобы собрать эти маленькие кусочки дерева, отдал ради этого столько себя, что просто не мог допустить, чтобы плоды его трудов вот так просто пропали. Молодой дипломат достоверно знал, что, если нужно будет броситься за фишками в пропасть, он так и сделает.
Однако столь отчаянного поступка не понадобилось. Еще до того, как первая фишка покинула мешок, в голове Уни разом замкнулись все необходимые цепочки, а руки, да и все тело его двигались с такой невообразимой скоростью и координацией, словно превратились в прочную мелкоячеистую рыбацкую сеть. Герандиец выдирал из пространства куски, перекраивая его по своему усмотрению для того, чтобы совершить невозможное и, не теряя равновесия на тонком мосту, поймать ладонями, предплечьями, локтями и даже грудью все фишки до единой. Он походил на ловкого повара из Некредансы, крутящего в руках тесто и кусочки начинки, готовя упидавну – традиционный открытый пирог с овощами и требухой, излюбленное лакомство трудового люда всей империи.
– Я спрашиваю, – прорычал Уни, держа фишки в ладонях и глядя на вириланку исподлобья, – проверять будете?
– Разумеется, – спокойно повторила Онелия.
– Так проверяйте! – выпятив подбородок, выплюнул эти слова переводчик.
Он швырнул фишки вперед и вверх, чтобы они накрыли целительницу с головой. Точнее, разум его скомандовал это сделать и даже принял от рук обратный сигнал о том, что они выполнили работу и опустели. Но в реальности… После короткой паузы Уни сфокусировал взгляд на ладонях. Фишки по-прежнему лежали в них неровной рассыпчатой горкой. Он не понимал, что случилось и как такое возможно, но эта женщина управляла им изнутри, словно тряпичной куклой.
– Будем считать, что вы это сделали, – едва заметно кивнула Онелия. Ее взгляд был задумчивым, с оттенком сожаления. – Теперь вы можете войти в храм. Пожалуйста!
Она поклонилась и, медленно повернувшись, исчезла в тумане.
Уни покорно пошел за ней, держа дурацкие фишки. Сложить их было некуда: из одежды на юноше была только набедренная повязка.
Впрочем, идти оставалось недолго. Вход в храм представлял собой выбитый в скале портал, в середине которого была круглая деревянная дверь. Онелия остановилась подле нее, ожидая, пока переводчик тоже сойдет с канатов. Очутившись на твердой почве, Уни первым делом решил освободить руки. Уже собравшись просто сложить фишки на землю у входа, он обнаружил в стене едва заметную нишу неровной формы.
«То что надо!» – подумал он и скинул туда весь свой драгоценный груз. Внутри скалы что-то загудело, и дверь в храм открылась.
– Обычный рычаг с балансиром, – криво усмехнулся Уни. – Вес подбирается так, чтобы фишки нарушили равновесие и сдвинули дверь в сторону.