Василий отпил кофе.
– Может, просто пересмотрела всякого и теперь на себя думает?
– Это как? – не поняла Ангелина.
Василий досадно поджал губы, что озвучил мысли.
– Да никак, забудь.
– Ну ты-ы, интересно же!
– Маленькая ещё, – подразнил он.
– Уже нет, – категорично заявила девушка.
Василий сыграл бровями и пристально, чуть отпустив удила страсти, посмотрел на своего ангелочка.
– Да?
– Ну-у…– растерялась она. – Вроде бы…
Василий издал смешок и в умилении отвёл глаза.
– Ты несносная девчонка.
– Почему? Я же хорошо себя веду.
– Это комплимент.
– М-м? – взметнулись её бровки.
– Хочешь похитить часть меня.
И снова наивное непонимание. Василий взял её за руку.
– Ангелина, у тебя есть парень?
– No.
– А предлагают отношения?
– Yes, – всё больше смущаясь, ответила она.
– Теперь говори, что есть.
– Ну-у… я так и делала, – подняла она осторожный взгляд. – Искренне, между прочим.
– Вот и умничка.
Глава 2. Клубничные каникулы
После всех бурь последних дней Василий, наконец, начал день в привычном ритме: проснулся около одиннадцати, час на раскачку и три на работу. Ангелина будет только вечером – ей сегодня ещё к репетитору по математике.
Чайная смесь, подаренная соседкой, пришлась мужчине весьма по душе. Яркие краски, запахи и переживания остаются в памяти букетом. Потом достаточно повторить или услышать что-то одно, как всплывает целая сцена. Памятная, терпкая, желанная и опасная.
Василий облизал губы, словно на них всё ещё сохранился вкус Ангелины. Дёрнулся, вдруг вспомнив, что не отправил результат труда последнего часа, а потом заметно медленней откинулся на спинку. Раздвинул ноги из-за тесноты в паху, поправил сбившиеся за часы сидения и ерзанья трусы.
Прочитавший за годы обучения на журфаке тонны литературы, в том числе философской, Василий и сам нередко растекался долгой мыслью по мировому древу. Пугливый экстаз духовного опыта, он прозрачен и зыбок, как лёгкий туман. С другой же стороны – чёткий, тяжёлый, понятный и, главное, желанный плотский опыт, ещё называемый чувственным удовольствием. После увиденного за нежной ширмой трусиков Ангелины, Василию кажется, что это самое яркое воспоминание в жизни. Столько всего было, погребая под собой предыдущее, но вот недавний своеобразный секс, словно сверкающая вершина на огромной пирамиде. Своим светом она постоянно напоминает о себе, заставляет посвящать ей минуты и часы мечтаний, чьи чёткие формы тонут в клубящемся дыму сомнений.
Василию до этого казалось, что он видел все формы и виды половых органов. Как лично, так и в сотнях порнороликов. Порой друзья присылали особые, где или клитор сверхбольшой, или из вагины с уретрой брызжет во время оргазма. Было всякое. Тот же анал – от первого до отвратительного. Почему-то в чатах ребята всегда хотят поразить, шокировать, виртуально пёрднуть как можно гнуснее, а стоит ролику быть просмотренным хотя бы раз, как из головы его уже не сотрёшь. Сопровождаемый переживаниями, он только сильнее впечатывается.
Не сказать, чтобы раздел «teen» был не интересен Василию. Но пока он оставался юношей, интересоваться сверстницами было нормальным, а сейчас, в молодом возрасте, он может устало вспомнить все эти бесконечные разговоры о молодой жене, о партнёрше «без пробега» и тому подобное. Более того, посматривая периодами аниме, общаясь с некоторыми заядлыми фанатами, Василй знает о культе школьницы в самой Японии и за пределами оной обители фетишизма. Множество уловок, когда без них никак, японцы придумали, чтобы скрывать страсть к юным красавицам, а порой скатываясь и в педофилию. Но так как никто при рисовке лолек не пострадал…
Шумно выдохнув, Василий пошёл налить ещё чая. Московская погода не перестаёт радовать весенним теплом. Из окна снова несётся её бодрящий шум. Мужчину же вдруг одолела назойливая мысль. С виду – ересь какая-то, больше похоже на вырезку из манги или ранобе, но всё же соображение укоренилось в голове и хочет признания.
Нежный вид гениталий Ангелины – это лучший вид вагины и ануса из всех возможных. Своей аккуратностью, девственностью, лишённые волос и даже цветов строго телесного, персикового и сладко-розового. Василий вдруг понял, что отныне идеалом женственности и эротизма стала Ангелина. Он видел её всю, примерно знает данные, помнит пропорции. Оказалось, что двадцать пять лет жизни он провёл в поиске. И вот нашёл.