Если бы не изначально подготовленный водитель, то не вышло бы. Расчёт оказался верным, отдавать просто так деньги женщина не пожелала и потому отправилась в заботливые руки специалистов по суставам. Василий про себя посмеялся, что если сравнить сумму, переведённую на счёт клиники, и оплату водителю, то бабушке стоило бы пересмотреть решение, но он сделал всё, чтобы она думала иначе.
Дружно помахав отъезжающей машине вслед, Василий взял Ангелину под руку и повёл на клубничные угодья.
Тамара Михайловна лишь тогда окончательно сдалась, когда убедилась, что Василий запомнил, где и что лежит, какие грядки поливать и куда складировать урожай клубники.
Пока объятая глубочайшим любопытством Ангелина ходит по участку, мужчина стал активно хозяйничать. Нужно и суп доварить, и салат дорезать. Гостеприимная родственница успела распланировать быт на несколько дней, всё пересказала, на ходу корректируя с учётом Ангелины, поэтому Василий, ко всему прочему, топит баньку – а куда ещё с дороги нужно сходить? Пусть, конечно, уже вместо трактов шоссе, а коней сменили автомобили, но традиция велит.
Ангелина вошла в кухню-веранду словно ангел, пахнущий клубникой. По прямому поручению Господа она успела сменить прилежное платье на белый чуть прозрачный сарафан на лямках и просто лишила дара речи мужчину. Пока у него из рук не выпала ложка, взгляд впитывал образ, забыв обо всём.
– Ой! – издала она и бросилась поднимать. Василий тоже склонился, и они вдруг ударились головами. – Ай-й!
– Прости, Angel. – Он скорее отложил столовые принадлежности и стал гладить по голове.
Девушка тоже отставила чашку, доверху наполненную огромной клубникой, и страдальчески посмотрела на визави.
– Больно как.
– Бедняжка.
– Это всё ты, – слабо толкнула она Василия в голову.
– Когда ты успела переодеться?
– Да там, в бане, – махнула Ангелина, тут же забыв о боли. – Она такая классная, только я свет не поняла, как включать.
– Хм-м… – издал Василий, вдруг посмотрев ниже. Девушка сидит на корточках, ножки чуть разведены, да и если бы свела, то голубой рельефный бугорок всё равно был бы виден. – Я… я потом тебе покажу. Давай руку.
Она, конечно, поняла, где был взгляд Василия, и он невольно ловит каждый мимический отклик. Ангелина легко подала кисть, и они поднялись. Голубые с выразительной окаёмкой глаза сверкают счастьем и озорством, лицо пышет желанием что-нибудь делать, готовностью к безумствам – совершенно не похоже, что её расстроил взгляд между ног. Поставив мысленную галочку, Василий спрашивает с кривой улыбкой:
– Пособирала клубнички в себя?
– Хи-хи, ну, не только туда, ещё вот.
– Огромная, да? – выудил он самую здоровую, величиной с ладонь девушки.
– Вообще! И вкусная очень. Там её реально полно.
– Не боишься, – спросил он, жуя, – Сарафанчик запачкать? Больно он белоснежный.
– Ну-у, просто…– замялась она, и Василий понял, для кого тот был надет.
– Я найду тебе классную рабочую одежду позже, а пока походи в нём, ладно?
Она радостно кивнула и тоже угостилась клубникой.
– Мне нравится, как ты выглядишь в нём.
– М-м?
– Словно ангел, что спустился в мою серую жизнь.
– М-м, пасибо, – покрутилась она и добавила следом: – А почему серую?
– В сравнении с твоим светом, Angel. Позволь…– проговорил он и коснулся пальцем уголка её рта – собрал кусочек клубники.
Она с большими глазами проводила движение руки обратно, когда палец оказался у него во рту, сглотнула.
– Пошли обедать, клубничная фея, – улыбнулся Василий.
Юная помощница приятно удивила, нарезав салат. Получился не лучшим образом, но мужчине важен сам факт. Потом, расправившись с обедом, они дружненько помыли посуду, подливая воду в специальный бачок над раковиной. Василий сделал себе дополнительную отметочку, что нужна полноценная система подачи воды.
Под давлением сытости главный помощник Тамары Михайловны хотел оседлать диван и часок подремать, но полная огня Ангелина утянула в огород на сборы. Сонливость недолго одолевала Василия – при подъёме на второй этаж он удостоился вида снизу забирающейся впереди девушки, а потом, уже на грядках, с неё постоянно сползали старые трико, что якобы на резинке. Это в очередной раз открывало сладкие виды на объятые в нежную ткань ягодицы, пока сосредоточено собирающая плоды Ангелина в очередной раз не поправит одежду. Впрочем, на предложение сменить, она махнула рукой, и Василий с чистой совестью пялился дальше.
Понемногу влечение росло. К вечеру в голову стали заглядывать мысли темнее. Словно ветер они раздувают пожар желания сильнее. Частично переработав урожай, а частью схоронив в холодильниках, помощники стали готовиться к бане. Василий уже растопил и всё подготовил к процедуре, не прекращая мысленной борьбы и поиска компромисса.