Дмитрий Дарин
Поспели травы…
Сестра моя, Россия…
БЕРЕЗЫ
Эх, березы, березы…Успокойте мне сердце,Я то пьян, то тверезый,Не могу отогреться.
То ли быль, то ли небыльВсе, что было со мною.И плакучая иваНад туманной рекою.
Зашумела дубрава —Не со мной ли прощаясь?Упокойная слава,Что-то все не раскаюсь…
Тихо скрипнет осина,Словно стонет украдкой.На опавшей перинеЯ валяюсь с устатка.
А с погоста за речкойВеет вечной прохладой.Стеариновой свечкойЖизнь сгорает усладой.
НАШИ
Расстилается грязною скатертьюПолупьяная нищая Русь.И ругают, и хвалят по матери,Почему уж, судить не берусь.
То ли души вконец раскулачены,То ль туман застилает глаза —Для чего-то же мы предназначены,За кого-то молясь образам.
Не живется нам в мире березовом,Нам милее в родном кабакеПропивать то, что любим тверезыми,Зажимая тоску в кулаке.
А потом со слезами и стонамиГоревать, ударяя о стол:– Потеряли Россию мы, продали!Выпей с нами, уж коли пришел!
Сам я тоже в разгуле оплакивалПолустертую синюю Русь.Кто-то мне наливал и поддакивал,Разбавляя стаканами грусть.
И с тревогой в похмельном сознанииЗа все то, что наделал вчера, —Я кричу тебе это признание,Выжав сердце на кончик пера.
БЕСКРЕСТЬЕ
Колокольня в кокошнике с золотом,В душу больно грехи стучат молотом,И не верил я, а вот изверился,Стал не светел я – горю доверился.
Я гляжу поверх крестовВ небо синее,И гляжу поверх головНа Россию я.Лица – не узнать,Словно скорчились.Крест – не целовать,Все кресты – закончились.
Ведь у нас, не убив, – не покаешься,Столько каяться – только замаешься.Что конвой, что попы – все красивые,И шаги их не в такт – торопливые.
Я гляжу поверх крестовВ небо синее,И гляжу поверх головНа Россию я.Лица – не узнать,Словно скорчились.Крест – не целовать,Все кресты – закончились.
Сколько горя с костьми перемешано,Занавеска моя занавешена.На ромашке гадать – дело зряшное.Лепестки судьбы – штука пустяшная…
Я гляжу поверх крестовВ небо синее,И гляжу поверх головНа Россию я.Лица – не узнать,Словно скорчились.Крест – не целовать,Все кресты – закончились.
Отпускать грехи – Богом поручено,И старались монахи с подручными.Отстрадались святые угодники —Помолитесь за нас, за колодников.
Я гляжу поверх крестовВ небо синее,И гляжу поверх головНа Россию я.Лица – не узнать,Словно скорчились.Крест – не целовать,Все кресты – закончились.
СТАРАЯ ЦЕРКОВЬ
Старая церковьНа косогореВдруг из-за леса видна.Словно старушка,Плача от горя,Тихо застыла одна.
Колокол былоПодняли снова.Только вот нет звонаря.Чья-то девчушкаВ скромном убореМолится у алтаря.
Летом репейникСтены облепит,Некому чистить тропу.Купол облезлыйВ душу не светитПьяненькому попу.
Старая церковьНа косогоре,Сколько ты помнишь молитв?В вечном российскомТихом укореСтарое сердце болит.
Словно прощаяОдурь в народе,В память о тех и других —Светится церковьНа косогоре,Нам отпуская грехи.
* * *
Над засеянной инеем пашнеюПролетают опять журавли.И, наверное, что-нибудь важноеРассказали бы, если могли.
Рассказали б, как сверху вам видитсяНеуютная серая Русь.И удастся ли нам еще свидеться,Сам надолго-то я задержусь?
Или скоро тоской журавлиноюПолетит вслед за вами душа…Старый клен за зардевшей рябиноюВсе ухаживал, кроной дрожа…
Скоро клин растворится, как в озере,В синем небе моей стороны…Перепаханы жизни бульдозеромБез особенной чьей-то вины.
Ветер сносит родное курлыканье,Лишь молитву б мою не сносил.Жизнь промчалась с присвистом и гиканьем,И пришпорить ее нету сил.
МОЯ РОДИНА
Зарядила осенняя хлябь,И не слышно родного курлыканья.Русских душ мутноватая рябьРасплескалась в кабацкое тыканье.
А березки ведут хоровод,Притаившись у самой излучины.И спивается здешний народ,Позабыв то, что Богом поручено.
~ 1 ~