Ладно, вернёмся к зеленоглазому, помню, как однажды я столкнулась с ним в школьном коридоре. Знаете, как в фильмах показывают, ты идёшь, никого не замечая, и тут бах и врезаешься в красивого парня? Вот так и у нас произошло. Только я специально в него врезалась. Я очень сообразительная, если что! Я всё просчитала и ждала его за углом. Когда столкновение произошло, то я забыла, что нужно делать дальше. Уронив пару учебников к его ногам, я остолбенела, молча стояла и смотрела в его глаза. Он тоже. Прищурившись, он изучал мои глаза. Не знаю сколько мы так простояли, но спустя какое-то время, он едва заметно усмехнулся и пошёл дальше. Не помог собрать учебники, не спросил всё ли в порядке. А просто ушёл.
Естественно.
Был ещё случай, когда я стояла в очереди в столовой, а за мной оказался Дэвид. Я его узнала по парфюму, он уже тогда любил древесно-цитрусовые композиции. Всё бы ничего, но с ним был Майкл. Увидев меня, он начал шутить и вспоминать все мои проделки, коих было не мало, как мы резвились и что я самая маленькая в их компании. Я вежливо ему улыбалась, но внутри меня разворачивалась третья мировая война. Мне не хотелось, чтобы Дэвид считал меня маленькой. Но видимо именно тогда он и решил, что я на всю жизнь останусь мелкой. А Майкл в красках, как он это умеет, описывал разные приколы из нашей жизни. Дэвид слушал его, не отрывая взгляда от меня. Он всё время смотрел прямо в глаза, словно пытался их запомнить. Не сиськи мои разглядывал, которые к тому моменту уже были не маленькими, а глаза. Это так странно.
А потом мы встретились в баре, когда начались их выступления. Я очень нервничала, но пришла и Сидни усадила меня за их столик. Поскольку там был Майкл и Тайлер, то мне было спокойнее и моё нахождение там было логичным. Всё выступление Дэвид опять смотрел мне в глаза, а когда оно закончилось, то сел напротив меня, изредка поглядывая. Но к нему быстро уселась какая-то девица и что-то шептала на ухо. Потом пришла ещё одна и села с другой стороны на подлокотник. В итоге он ушёл со второй. Перед этим посмотрев на меня.Естественно.Тогда я поняла, что ни в коем случае нельзя показывать ему свою симпатию.
Где-то спустя месяц, мне надоело быть молчаливой в их компании, и я стала высказываться в их разговорах. И вот тогда, впервые, Дэвид заговорил со мной. Назвав «мелкой», он пытался заткнуть меня, чем вызывал смех Майкла. Что бы я не произносила впоследствии, Дэвид всегда старался первым высказаться и закрыть мой рот. Тогда я начала показывать ему язык. Это его злило ещё больше, и он грозил, что откусит его. Майкл тогда ему постоянно говорил, что лучше от слов к действиям переходить и не тупить. Но к действиям он перешёл только спустя полгода на моём прошлом Дне Рождении. Наверное, лучше дальше не продолжать...
Но после того случая, до его отъезда в Универ, мы пересекались на концертах. Поскольку Хлоя тогда уже сбежала, Грейс появлялась не стабильно, то я частенько была одна среди парней. Сидни не в счет, она работала. Мы постоянно пререкались, вызывая смех остальных. Мы просто не могли спокойно разговаривать. Никогда. Такая манера у нас. Я ему одно говорила, он совершенно противоположное. Даже появление Шона его не особо остановило. Порой казалось, что его нахождение рядом со мной, наоборот, провоцировало Дэвида. Вы, наверное, многое уже о нём знаете. Каждый в нашей компании дал ему свою характеристику. Но кое-что упустили. Мне есть что добавить. Просто знайте, он спринтер и импотент.
Вот это поворот, да? Сама в шоке. Но это суровая правда жизни.
— Ну и как дела, электровеник? Как твой дрищ поживает? — улыбается дедушка, подмигивая мне.
Бабушка качает головой, не поворачиваясь, и проверяет нечто ароматно пахнущее в духовке.
— У меня всё отлично. И у Шона тоже, — сажусь напротив него, закидывая в рот пару орехов.
— Нет, ну вот объясни мне, на кой чёрт он носит такие узкие джинсы? Ему не жаль свои бубенцы? — не унимается мой дед.
Клянусь, они у нас самые лучшие. И для них нет такой темы, которую они не могут с нами обсудить. С детства говорили нам, что с ними можно и нужно говорить обо всём. Если к нам кто-то пристаёт, то сразу сообщить. Если кто-то обижает, то назвать имя. Если кто-то сделал что-то совсем нехорошее, то назвать адрес.
— Дедуль, за его бубенцы не переживай. С ними всё нормально, — запиваю морсом и закидываю ещё пару орешков.
— Грег, ну что ты в самом деле?! Если Триша вместе с ним, значит её всё устраивает, — защищает меня бабуля.
— Ты сама слышишь, что вы говорите? «Нормально», «Всё устраивает». Разве так должно быть в молодости?! Должно быть: «Ого! Ничего ж себе! А тебе эта штука ходить не мешает?!» — смеётся дедуля. Мы с бабушкой начинаем хохотать.