- А это имеет значение?
- Конечно. Маг может телепортироваться только туда, где он был, и если он хорошо помнит это место. Есть особые ориентиры... но тебе это, наверное, будет непонятно.
- А когда ты там побываешь, то сможешь?
- Смогу. А тебе зачем?
- Да я вот о чем... Я-то вас познакомлю, но мне надо будет с этим товарищем переговорить наедине. Ты мог бы нас оставить на время, а потом вернуться? И, разумеется, не подслушивать наш разговор в зеркале. Это действительно тайна.
- Хорошо, - согласился Мафей. - Если хотите, я вас перенесу в одно место, где вас никто не подслушает. А долго вы там будете?
- Думаю, для верности около часу. И, Мафей, прежде чем вы познакомитесь, пообещай мне две вещи.
- Не говорить никому? Конечно, что я, маленький, не понимаю? А еще что?
- Не заглядывать в него. Ты можешь увидеть там... лишнее.
- Я постараюсь, - вздохнул Мафей. - Я специально не буду заглядывать. Но иногда это видится само.
- Да, чуть не забыл. Рисунок-то покажи.
- Потом покажу. Я хочу нарисовать портрет твоего внутреннего голоса, а потом я тебе их оба отдам. Сравнишь.
- Портрет голоса? - засмеялся Кантор. - Это как?
- Как я его вижу.
- А ты его видишь?
- Конечно. Я вижу, что в тебе живут как бы два человека. Причем обычно они мирно уживаются, и спорить вы начинаете только, когда резко расходитесь во мнениях. А отличаетесь вы не очень сильно. Ты жестче и серьезнее, он человечнее и легкомысленнее, но в общем вы - один и тот же человек.
- Если ты так здорово все видишь, - не удержался Кантор, - скажи, что это за свет у твоего кузена-короля?
- Не знаю, - вздохнул Мафей. - Видеть-то я его вижу, но что это такое - не знаю.
- А Азиль не знает?
- А она его вообще не видит. Зато она видит сферу, которую остальные не видят за этим светом.
- Это ту самую, что по ее словам, погубит бедного короля, если он от нее не избавится?
- Да, она так говорит, - опечалился Мафей. - а Шеллар не согласен. Он говорит, что Азиль ошибается. Разве нимфа может ошибаться?
- Может, - пожал плечами Кантор. - Но не Шеллару об этом судить. Можно подумать, он лучше нее разбирается в ее видениях. Ладно, пойдем, а то наш товарищ сейчас доест все варенье и еще смоется...
- Куртку надень, - посоветовал Мафей. - Там, куда я вас отведу, прохладно.
- А куда ты нас отведешь?
- На смотровую площадку Центральной башни. Там никогда никто не бывает, и лестница на нее вообще закрыта. Я там часто сижу. Мне нравится. Высоко, красиво, никого нет...
- А нас никто не увидит?
- Меня же ни разу не увидели. Там зубцы есть, и за ними не видно. Да и высоко слишком.
Глава 4
- Ну, а теперь пора немного поразвлечься, - сказал Карлсон минуту спустя
Давай побегаем по крышам и там уж сообразим, чем заняться.
А. Линдгрен
На вершине башни было действительно высоко, красиво и безлюдно. И еще довольно прохладно, поскольку солнце уже садилось и к ночи начало холодать. К счастью, ветра не было, а то бы они там замерзли в куртках.
- Я тебя слушаю, - с печальной покорностью в голосе сказал товарищ Пассионарио, взирая на роскошный закат. - Что от меня опять хочет Амарго? Это же он тебя прислал?
- Он, - честно признался Кантор. - Он хочет, чтобы вы вернулись. Не знаю, что у вас там за конфликт вышел...
- Да знаешь, - перебил его собеседник, не отрывая глаз от кроваво-красного солнца, утопающего в ярких облаках. - Наверняка он тебе сказал. И чего ради ты со мной на "вы"? Мы же одни. Когда ты сломал подставку от пюпитра на моей спине, ты таким почтением не страдал.
- Тогда ты был моим учеником, - усмехнулся Кантор. - И нагло слямзил у меня тему, не потрудившись даже переделать. А сейчас ты вроде как мой начальник.
- Вот именно - вроде как. Брось ты эти придворные церемонии. Можно подумать, ты действительно меня настолько уважаешь, чтобы обращаться ко мне на "вы".
- Ну, как хочешь, - не стал ломаться Кантор. - Амарго мне сказал в общих чертах, что у вас было, но это же не значит, что я теперь это знаю. Может, сам скажешь? Только скажи сразу, ты просто психанул или решил нас совсем бросить?
- Не знаю, - вздохнул непутевый лидер и опустил глаза. - Сначала просто психанул, а потом посидел, подумал... На кой оно мне надо? Мы это все уже проходили, только с другой партией. Ах, вы нужны отечеству, вы непременно должны править страной, без вас тут все пропадет... Вы так молоды и неопытны, но пусть вас это не смущает, мы не оставим вас, мы вам будем все рассказывать и подсказывать, как поступать... То есть, будешь, парень, сидеть на своем троне и кивать, как идиот, на все, что мы скажем. Тогда я еще был молодой и горячий, сразу всем в морды плюнул... и получил неприятностей на десять лет вперед. Но ни разу не пожалел. А сейчас вот думаю... Ведь опять на той же заднице сел. Опять пришло к тому же самому. Опять получается, я всем нужен до усрачки, без меня все рухнет, я не смею рисковать своей бесценной жизнью, поскольку она уже вроде и мне не принадлежит, а является народным достоянием... И еще оказывается, что я безответственный придурок, которому пару мышей нельзя доверить, не то что страну. То есть, опять-таки, поскольку я такой полный болван, добрый дядя Амарго будет мне рассказывать и показывать, а я должен кивать и соглашаться.
- И ты снова собрался всем в морду плюнуть?
- Не буду я никому в морду плевать, это дурной тон. Я просто больше не вернусь. Пропал и пропал. В гробу я видал это все. Да, я не способен руководить, я безответственный раздолбай, я бард да еще полуэльф к тому же, и мне нельзя доверять командовать людьми. Так и не надо, просил я об этом, что ли? Товарищ Амарго сам меня на это уговаривал, и долго уговаривал. А я парень покладистый, меня уговорить - раз плюнуть, вот и согласился сдуру. Теперь жалею. Надо ему наводить порядок - пусть сам садится на трон и сам правит.
Кантор вздохнул. Трудно уговаривать человека, когда знаешь, что он прав.
- А сам, без него, ты сможешь?
- Не смогу. Потому и не хочу. Зачем он мне нужен, этот пресловутый трон моих предков, если я смогу сидеть на нем только как декорация? Ты бы на моем месте что сделал?
- То же самое, - кивнул Кантор. - Но мать твою так, не через семь же лет!
- Полагаешь, теперь поздно?
- Если хочешь знать мое личное мнение, то никогда не поздно. Просто теперь это получится огромное свинство с твоей стороны. Не по отношению к Амарго лично, а по отношению ко всем, кто пришел под твои знамена, кто поверил тебе, кто готов умереть за твою улыбку. К нам, рядовым бойцам. Ты тут сидишь, варенье лопаешь, а там твоя личная охрана рыдает вот такими слезами. Втайне, чтобы никто не видел, потому что им запретили распространяться о том, что ты пропал. А что будет, когда узнают все? Ты что, не понимаешь, засранец, они ведь тебя любят! Они тебе верят! А ты тут всем улыбался семь лет, а теперь тебя вдруг заело самолюбие, и ты решил всех послать на фиг. Даже мне обидно, хотя я всегда относился к тебе более критично, чем остальные.