— Уже погибло трое: девочка Ира, Валерий Кривонос и певица Валери Сандэй. Почему они?
— Он всё время был здесь. Сам выбирал, кого и когда. Моя задача их уговорить, иначе я следующая… Дед вдруг заговорил о заповедях: Ира хотела приворота, Кривонос алчен, а Валери тщеславна. Ему нужно больше…
— Десять…
Она глубоко вздохнула и затихла. Свят продолжил:
— Почему сейчас больше трёх?
Вероника не смогла ответить, просто помотала головой.
— Мы вызовем скорую, вас нужно доставить в больницу. С вами поехать не можем, и будет лучше, если вы никому не расскажете о нашей встрече.
Генриховна издала хриплый смешок:
— Не волнуйтесь, я сама взяла этот грех, мне и отвечать. Я умираю… Больше не осталось причин жить…
— Не говорите так.
— Он заберёт мою душу.
Святослав смотрел в запавшие тёмные глаза, которые действительно теряли огонь жизни. Встретив женщину в первый раз, холодность и строгость показались ему наигранными, дабы поставить себя выше других. Сейчас же стеклянная завеса пала, а за ней оказалась пустота. Женщина по глупости угодила в паутину, где матёрый тарантул долгие годы сосал из неё жизненные соки, заставляя приводить новых жертв. Виновата ли она в этом? Безусловно. Заслужила сполна за тех, кого отправила на растерзание.
Свят положил руки ей на голову, дабы убедиться, что до конца сорвал тёмные нити чужого воздействия. Когда вокруг женщины не осталось посторонней энергии, он передал ей часть своего щита, чтобы не достала порча. Хотя бы на недолгий срок. Вероника Генриховна расплатилась за свою глупость и получит ещё наказание сверх меры.
— Ваш договор расторгнут в одностороннем порядке, — сказал он, убирая руки.
— Спасибо. Я никому не скажу… Уходите, дальше, я сама. Убейте его, чтобы никто… — последнее, что она смогла сказать…
Женщина заснула глубоким сном. Свят поднял с пола, выброшенную полтергейстом из шкафа наволочку, и начал спешно заметать следы своего присутствия в спальне.
Втроём мужчины тщательно вытерли всё, до чего дотрагивались в квартире. Гена подобрал злополучную вилку себе на память. Проблема вышла с ножом — орудием убийства, который из стола вытаскивал Свят. Его мылом и перекисью водорода вымыл Эрман, а затем подбросил в совершенно другую комнату, дабы добавить полиции головной боли. По словам Вероники, у её погибшего мужа были долги и сомнительные связи. Кредиторам из криминальных банков ничего не стоило бы ограбить квартиру, пытать и убить должника — последствия явления полтергейста как раз подтверждали эту версию. А труп, перешедший из кухни в другой конец квартиры, а после расстрелянный, укладывался в возможность надругательства над телом. Хотя детектив считал непомерным риском, что женщина видела их лица и знает контактный телефон, он твердил: нельзя доверять человеку в психозе — надавят, и она запоёт совсем другое. Свят же был уверен: Вероника никогда не расскажет ни о связях с колдуном, ни о знакомстве с ними троими. Она и вовсе может никому ничего не объяснять.
Закончив убирать следы пребывания, мужчины ретировались из злополучной квартиры, стараясь при этом не хлопать входной дверью и не шуметь на лестничной площадке. Темнота сыграла в их пользу.
Глава 13
Три дня и три ночи отходили они после вылазки в квартиру Вебер.
В злополучный вечер троица проскользнула в отель, стараясь не привлекать к себе внимания. Они заказали ужин в номер и два графина водки, молча выпили по три стопки и также молча расползлись по комнатам, переваривать произошедшее. К Святославу с вопросами не лезли, он и сам не навязывался, хотя имел опасения встретить следующим утром пустую комнату люкса, сквозняк и отключённые телефоны. Худшего не случилось, к счастью ли, к горю.
На другой день Гена и Марк выглядели решительно и собранно, много больше, чем прежде. Они усадили Святослава в гостиной и долго вдумчиво расспрашивали о тёмном мире и его обитателях. Ведун старался тактично поведать им о существовании сверхъестественных сил, не сглаживая углы и откровенно сознаваясь в своей главной слабости — отсутствии знаний и должной подготовки. Мужчины, прошедшие огонь, воду и множество боевых столкновений, не до конца были готовы к подобному повороту дела, в чём также честно признавались. Наконец, поток вопросов у них иссяк, и повисла пауза, которой Свят не вынес.