Выбрать главу

По дороге на свою барселонскую квартиру врач подумал, как бы лучше использовать в своих целях дело с пропажей масла. Идея его была гениально простой: чтобы освободить Монтсе от серьезной опасности, нависшей над состоянием, значительная часть которого была унаследована семьей Сала от Фликсов, ей надлежит переписать на чужое имя — в данном случае на Хорхе Тену — все принадлежащее Монтсе имущество. В таком случае, если Сала и разорится, его жена не станет бедной, хотя крах мужа, конечно же, и нанесет ее богатству ущерб, ибо оно служило закладом для многих рискованных операций, которые помогли посреднику сколотить его дело.

Доктор тщательно, стараясь ни на что больше не отвлекаться, продумал эту идею. Когда он вернулся к себе домой, в квартиру на шестом этаже современного здания на Пасео Мануэль Хирона, дверь открыла его супруга Хуана. Она улыбалась округлым и глуповатым лицом, суетилась, как запуганная мышь, говорила банальные, давно надоевшие слова. Хуана переняла худшие черты и Салы, и Монтсе. Но, как любил выражаться Тена, нельзя выигрывать во всем; впрочем, он и не ожидал от жены слишком многого. К тому же ему было над чем подумать: мысли эти были важнее, чем размышления о том, насколько удачно избрана им спутница жизни. Да и лечь спать следовало пораньше, чтобы назавтра рано утром встретиться с Салинасом в «Парадор де Сау».

Cay

Среда, 13 января

Тена заехал за Салинасом точно в назначенное время. У адвоката накопилась масса вопросов, в которые ему хотелось внести ясность.

— Я начну тебя сейчас расспрашивать самым подробным образом. Надеюсь, тебе это не будет слишком неприятно, — начал Салинас несколько резко, как часто разговаривают университетские преподаватели.

— Я тоже надеюсь.

— Итак, рискнем, — продолжил адвокат. — Если масло так и не обнаружится, что грозит твоему тестю?

— Должен предупредить, что я — всего-навсего врач-кардиолог и не посвящен досконально в дела, которые ведутся в семье моей жены, — пояснил Тена.

— Но ведь не далее как вчера Сала сказал мне, что ты поможешь мне и ответишь на все мои вопросы? — с напором сказал Салинас.

— Конечно... Конечно. Но не забывай, что я зарабатываю на жизнь частной практикой в Барселоне, а не в торговой фирме в Вике. Так что я не в курсе деталей,— стоял на своем Тена. — Правда, заботы по дому отнимают у меня много времени, потому я и врачебную практику свою в последнее время подзапустил — слава богу, в приемной меня часто подменяет мой коллега, но он еще очень молод.

— Ясно. И все же вернусь к своему вопросу: что может случиться с твоим тестем из-за того, что у него украли это масло? — не отступался Салинас.

— Он может разориться.

— Но разве он не вложил свои капиталы в какие-нибудь еще дела? — спросил адвокат.

— Да. У него есть еще дом... Впрочем, практически дом принадлежит не ему, а моей теще.

— Больше недвижимого имущества у него нет?

— Нет... Насколько мне известно, нет. По-настоящему богатой в этой семье является Монтсе Фликс. Но она столько дала поручительств, закладывая имущество под операции мужа, что и сама может разориться.

— Ну а Сала? Неужто он не подстраховался, не перевел, скажем, часть капиталов за границу, как сейчас многие делают?

— Не думаю. Тесть мой человек со странностями, — откровенно сказал Тена. — Он всегда старался вкладывать капиталы только в Вике и его окрестностях — лишь там, где ему приятно показать окружающим, какой он богач.

— Понятно, — пробормотал Салинас.

— Тесть мой живет только интересами своего дела, — пояснил Тена.

— А если он разорится? Что тогда будет?

— Что ж... тогда мне придется больше заниматься врачебной практикой, принимать больных каждый день... и вернуться к работе хирурга. Ведь семью жены придется как-то поддерживать, — не скрывая своей озабоченности, ответил Тена.

— Так! — воскликнул Салинас. — Теперь мне ясно, что и тебя этот вопрос каким-то образом задевает.

— Еще бы! — воскликнул Тена. — Я, честно признаться, женился по расчету, на богатой наследнице, а получается, что теперь в наследство получу одни долги.

По дороге к месту хранения масла Салинас тщательно все осматривал. Сторож, держа в руках винтовку БСА, показал посетителям цистерны.

Адвокат поднялся по лестнице на самый верх баков, взял ковш и убедился, что поверх воды плавает лишь тонкий слой масла. Больше ничего интересного ему не удалось обнаружить, — ясно было только, что дело скверное. Тена шел за ним по пятам, не говоря ни слова, лицо у него было озабоченное.

Сторож был неразговорчив, старался держаться в стороне от гостей. Салинас подозвал его: