— У кого-то должны лежать деньги из банка. Там ведь было сто кусков. У Джонсона их нет. Андерсон не успел с ними ничего сделать. Так что они у Майера. Пусть делится.
— Ему нужно пару дней, чтобы собрать всю сумму.
Лэнгдейл злобно сверкнул глазом и опрокинул рюмку виски, как будто это было молоко.
— Пару дней, чтобы сдернуть отсюда. Не выйдет, крайний срок — полночь.
Я вздохнул. Мне никак не удавалось уговорить этого типа дать побольше времени Майеру.
Лэнгдейл опять наклонился ко мне.
— Ты видел там девицу?
— Да, — проговорил я сдерживая волнение.
— Его дочь?
— Майер говорит, что дочь.
— Не могу поручиться за ее здоровье, — хихикнул Лэнгдейл.
Мне стоило неимоверных усилий, чтобы подавить желание дать ему в морду.
— Ты сам понимаешь, Лэнгдейл: если ты наведешь Андерсона на девушку, то он ее не пощадит.
— Это точно. Так что звони Майеру и все ему объясни. У него осталось, — он повернулся и посмотрел на часы на стене, — шесть с половиной часов.
Я поднялся.
— Увидимся позже, — проворчал я, не глядя на него и вышел.
Инспектор Блант внимательно смотрел на меня голубыми глазами.
— Не знаю, что я еще могу сделать, Хэнк. Все Полицейские сейчас ищут Андерсона. Детективы проверяют всех, кто когда-то знал его. Теперь все дело во времени.
— Но пообещай, — попросил я, — если у тебя появится хоть какая-то ниточка, ты дашь мне знать. Я хочу быть там, где его будут брать.
— Хочется заполучить информацию для репортажа, а?
— Да. Здесь сложная история. У меня предчувствие, что кто-то может найти Андерсона раньше твоих людей.
Блант подозрительно прищурился.
— Ты ничего не скрываешь от меня?
— Тут такая путаница. Но я ничего не могу тебе сказать, что помогло бы делу. Даже если бы я тебе это рассказал, ничего бы не изменилось.
— Ты уверен?
— Уверен.
— Тогда не теряйся. Я дам тебе знать, если что-нибудь появится. Звони.
Я взглянул на часы. Половина восьмого. Тут я не выдержал.
— Послушай, Блант. Мне кажется, что Андерсон сегодня должен вырваться из города. Обязательно. Ему будет плевать на риск. Я могу сказать, куда он должен прийти. Пусть твои люди устроят там засаду.
— Черт побери! О чем это ты толкуешь, Хэнк?
Я потянулся за карандашом и написал на листке адрес Майера.
— Я прошу тебя послать по этому адресу несколько человек. Я почти уверен, что Андерсон появится там после полуночи.
— Это что — еще один твой фокус?
— Нет. Просто у меня сильное предчувствие.
— Ну хорошо. Только учти — если это твой очередной трюк, то не жди от меня больше никакой помощи.
Я позвонил Шейле.
— Ну, как дела, дорогая?
— Ты когда вернешься, Хэнк?
— Похоже, я застряну надолго.
— Мне уже надоело тут торчать.
— Знаешь что? Проверь-ка еще раз фальшивую Джин Браун. Может быть, она что-то скажет.
— Да ничего она не скажет. Она же глупая.
— По крайней мере, ты хоть чем-то займешься, пока ждешь меня.
— Ну ладно. Я попробую.
— До встречи.
Я повесил трубку и посмотрел на часы — 19.45.
Он по-прежнему сидел в том же баре и ждал.
— Я не смог связаться с Майером. Но ты не должен спешить. Дай ему побольше времени.
— Он ищет деньги, — проговорил Лэнгдейл. — Все остается в силе. Я не привык шутить и держу слово, иначе бы мне не платили. Я жду до двенадцати.
— Ну, допустим, ты скажешь Андерсону, и что он по-твоему сделает?
— Ты это знаешь не хуже меня. Он поедет и продырявит Майера.
— Ты кое-что не учитываешь. Может, его там будет поджидать целый грузовик полицейских.
Лэнгдейл криво усмехнулся.
— Значит, ты уже проболтался. Навел фараонов. Я так и знал. Не зря говорят: «Не доверяй журналистам».
— Какое это имеет значение? Ты бы все равно сообщил Андерсону.
— Это уже его проблемы. Для меня главное получить заранее монеты.
Теперь я понял, почему Лэнгдейл не хотел ждать после полуночи.
— Так ты хочешь получить деньги с Андерсона, если Майер тебе не заплатит?
— А ты как думал? Я должен получить свое так или иначе. Не забывай — я жду только до двенадцати.
Крошка Джо, как его звали в преступном мире за маленький рост, потер кий и сделал удар.
— Ты заставил меня ждать, — пожаловался он.
— Сейчас есть дела поважнее биллиарда, — проговорил я. — Я тебе иногда помогаю. Теперь ты мне помоги найти Андерсона.
Крошка Джо зыркнул глазами по сторонам и, убедившись, что никто не подслушивает, сказал:
— Брось это, Хэнк. Для тебя тут нечем поживиться. Андерсон свихнулся. Двадцать лет в тюрьме — не шутка.