Я улыбнулся, и легонько помотал головой. Никогда не думал, что эти простые движения могут вызвать столько трудностей, но говорить мне сейчас не хотелось, а телевизор смотреть тем более. Надо все вспомнить.
Мысли постепенно приходили в порядок. Я начал потихоньку восстанавливать картину своей жизни. Все в ней было благополучно: родители, дом, институт, друзья, машина… Машина… Я четко вспомнил момент, как на скорости сто сорок я направил свой автомобиль в столб освещения. Но зачем? Безответная любовь? Нет, я не припомню, чтоб испытывал сильные чувства к кому-либо. Учеба? С учебой у меня было все отлично. Возможно, болезнь? Рак мозга… Я все вспомнил… По телу сразу побежали мурашки. Зачем меня, вообще, откачали, если я и так уже не жилец? Хотели продлить мои мучения на несколько месяцев? Я решил выразить все свое негодование, единственному человеку, который сейчас был рядом, своей матери. Но говорить было тяжело, и вместо бурной эмоциональной речи, я лишь смог выдавить из себя еле слышное:
– Мам… Рак?
Мама все это время смотрела на меня, со слабозаметной улыбкой, сейчас же ее улыбка стала намного шире, а из глаз полились слезы.
– При аварии ты получил черепно-мозговую травму. Чтоб тебя спасти, врачам пришлось тебя оперировать и удалять часть мозга. Оказалось, что пострадала именно та часть мозга, на которой находилась опухоль, поэтому опухоль была тоже удалена. Хирург сказал, что есть вероятность, что опухоль больше не проявится, но надо будет проходить обследования два раза в год – периодически всхлипывая, поведала мне мама.
Вот так я узнал, что родился второй раз, и все же меня не отпускала мысль, что я упустил, что-то очень важное.
Помимо черепно-мозговой травмы, и говорящего об этом шрама, протянувшегося через полголовы от левой брови до затылка, у меня так же были сломаны обе ноги, левая ключица и четыре ребра. Но, не смотря на все это, я довольно быстро шел на поправку. Через четыре дня мне уже разрешали сидеть, и мама принесла с собой шахматы, чтоб хоть чем-то меня развлечь, так как телевизор смотреть я по-прежнему отказывался. Идея с шахматами мне понравилась, раньше мы часто играли, пока я не увлекся хиромантией, поэтому я сразу согласился. Мы играли не торопясь, я думал очень медленно, и все же было приятно снова ощущать, как мозг оживает, просчитывая ходы наперед, мысли успокаиваются, разум проясняется. И вот, когда на доске уже почти не осталось фигур, я расслабился, чувствуя вкус приближающейся победы, мама ладьей съедает моего офицера.
– Шах и мат – тихо произносит она.
«Судьба, шах и мат» – отчетливо проносится у меня в голове.
– Что-то случилось? – взволнованно спросила мама, видимо, заметив во мне какие-то изменения.
– Все хорошо мам, просто, я кое-что вспомнил. Не подумай плохого, я не обиделся, что ты выиграла. Завтра обязательно сыграем еще. Но мне сейчас необходимо побыть одному.
Мама, подозрительно посмотрев на меня, собрала шахматы в коробку.
– Ну, тогда до завтра?– неуверенно спросила она.
– Да, завтра увидимся.
Когда она закрыла дверь, в моей голове снова пронеслись слова – «Судьба, шах и мат». Я вспомнил, как все время пытался уйти от судьбы, но в итоге к ней и пришел. Только вот что же это все-таки было? Сон или какая-то другая реальность, существующая параллельно с нашей? Впервые после аварии я взглянул на свои руки. На них полностью отсутствовали линии жизни и линии судьбы, с таким я еще не сталкивался. Я даже в книгах на подобное не натыкался. Ну что ж, видимо, теперь я сам себе хозяин.
Я лег. С того момента я начал реально осознавать, что я не только заново родился, но и судьба моя еще не написана, а значит мне предстоит писать ее самому. Но для начала мне бы не помешало заново научиться ходить. Я все же предвкушал себе долгую жизнь, и не хотелось бы всю ее провести в инвалидной коляске.
4
Через три недели меня выписали. Домой я отправился вместе с коляской, так как на ноги я так и не встал. Перелом на левой ноге был довольно тяжелым, хирургам даже пришлось использовать металлический штифт, чтоб собрать мою ногу заново, так что о быстром восстановлении не могло быть и речи.
Родители были счастливы, забирая меня домой, а вот я… Я выглядел весьма мрачным, как мне сказала мама. Возможно, так и было, потому что мой мозг был полностью занят вопросами. С чего начать? Да и что собственно начинать? Как это вообще помогать судьбе?
Начать все же я решил с физических упражнений, мне было необходимо встать на ноги как можно скорее, так как я понимал, что живя с родителями, у меня точно ничего не получится. Мне нужно жить отдельно, чтоб никто меня не тревожил, не отвлекал и не приставал с глупыми вопросами на подобе, а чем это ты тут занимаешься. Я сам еще совершенно не представлял, чем буду заниматься.