Он тяжело вздохнул, и после небольшой паузы продолжил:
– Позже я узнал, что в автобус со школьной футбольной командой врезалась фура, в автобусе никто не выжил, включая и её сына. Из всей команды остался лишь один школьник, который во время игры сломал руку, и был отвезен в больницу на другой машине. Об этом писали все местные газеты. Я так понимаю, этот школьник своим переломом и дал возможность её сыну выйти на поле…
Он снова сделал паузу. Его глаза были наполнены печалью.
– Выводы делают не только наши клиенты, но и мы сами. С тех пор я не принимаю желания женщин, касающиеся их детей. Теперь я прошу их привести своего ребенка и стараюсь сам узнать, чего же хочет он. Да и вообще стал считать, что основная моя цель – отговорить человека. Сейчас у меня большой опыт, и я более красочно могу описать то, к чему может привести исполнение того или иного желания. На клиентов очень большое впечатление производят истории, рассказанные мной из своей практики. Если раньше мне удавалось отговорить только двух из десяти, то теперь восемь из десяти после разговора со мной решают, что лучше будут добиваться желаемого своими силами или вовсе отказываются от своих желаний…
Он замолчал, опустив взгляд в землю. Я тоже не торопился нарушать тишину, размышляя о школьнике, который выжил. Я, ведь, с ним знаком, вернее сказать, был знаком в прошлой жизни. Мы сидели возле подъезда, пока совсем не стало темно. Автобусы уже не ходили, и до общежития пришлось добираться пешком.
19
На следующий день во время большого перерыва в университете я отправился в кафе. У меня не появилось новостей для своего прежнего отца, я все еще не знал, что ему говорить. И все же я понимал, что новостей у меня так и не появиться, а избегать встречи с ним было бы глупо. Его сын ему так и не позвонит, и теперь я – единственный, кто мог бы уговорить его пройти медицинское обследование.
Теперь мы обедали вместе почти каждый день. Удивительно, что всего за несколько встреч с ним в этой жизни он стал для меня гораздо ближе, чем за двадцать три года предыдущей. Я периодически намекал ему на его переутомленный вид, советуя сходить к врачу, пока как-то раз после такого намека он не заявил мне:
– Если ты приходишь сюда только для того, чтобы убедить меня в том, что я болен, то после следующей твоей попытки я предпочту обедать в другом месте.
Больше мы к этому разговору не возвращались. Я понял, что не в силах что-то изменить. Было очень тяжело на душе от мысли, что человек, который тебе дорог, очень скоро уйдет из этой жизни.
Я решил занять себя всем, чем только можно, лишь бы не оставалось свободного времени на неприятные мысли. Первым делом необходимо было куда-то деть свои творческие порывы. К своей радости я узнал, что в университете есть театральный кружок. Я не собирался играть на сцене, а вот попробовать писать сценарии для сценических постановок мне было интересно. Не откладывая все в долгий ящик, я пошел на ближайшее собрание кружка и заявил о своем желании участвовать в общественной жизни, взяв с собой несколько, на мой взгляд, самых интересных своих рассказов. Там, оценив мой писательский талант, меня с радостью приняли. Три дня в неделю теперь я был занят, и все же у меня по-прежнему оставалось много свободного времени.
В этой жизни у меня не было состоятельного отца, способного подарить мне акции, так что я решил, что самое время начать зарабатывать. Мне сразу хотелось работать с детьми, выявлять их таланты, сильные стороны и развивать их. И все же я понимал, что мало кто решиться прийти на платную консультацию к студенту первого курса. Чтоб хоть как-то обратить на себя внимание, мне нужны были чьи-нибудь рекомендации. Кто-то должен был поручиться за меня. Вот только кто?
Над этим вопросом я думал не долго. Один из предметов нам преподавал молодой профессор, я помнил его еще из предыдущей жизни, тогда я тоже учился у него, и уже тогда он вызывал у меня уважение. Ему чуть больше сорока, а он уже профессор, это что-то да значит. Вот только сразу возник другой вопрос – как добиться от него рекомендации?