Как-то после одной из его пар я задержался и подошел к нему.
– Простите, вы можете уделить мне пару минут? – вежливо обратился я к нему.
– Да, конечно, у меня всегда есть время для студентов, желающих узнать больше о психологии, – улыбнувшись, ответил он.
– Я к вам немного по другому вопросу, – неуверенно произнес я.
– Весь во внимании, не стоит стесняться. Я же психолог. Честные люди стесняются либо, когда затевают какую-нибудь гадость, либо когда ее уже сделали. Вы же ничего подобного не затеваете? – улыбаясь, спросил он.
– Нет, – улыбнувшись, сказал я, видя его дружелюбный настрой.
– Ну, тогда говорите смелее.
– Я хочу начать практику, стать детским психологом, – сказал я.
– Это замечательно. Не прогуливайте моих лекций, и из вас выйдет отличный психолог, – продолжая улыбаться, сказал он и начал собирать свои конспекты в папку, видимо полагая, что это всё, что я хотел ему сообщить.
– Вы не так меня поняли, я сейчас хочу стать психологом. Мне сейчас нужны деньги, – твердо сказал я.
Он отложил конспекты и внимательно посмотрел на меня.
– Но вы, ведь, учитесь на первом курсе. Вам будет сложно найти желающих обратиться к вам.
– Я хорошо это понимаю, и именно, поэтому к вам подошел.
– И чем же, вы считаете, я могу быть вам полезен? – с интересом спросил он.
– Мне бы больше доверяли, если бы за меня поручились, – сказал я, надеясь, что сейчас он мне скажет, что от меня требуется, чтобы получить его поручительство.
– Я с вами первый раз разговариваю. Как я могу за вас ручаться? – с удивлением произнес он. – Если бы вы хотя бы отучились первый курс и сдали мне экзамен в конце года, я, возможно, имел бы о вас хоть какое-то представление. А так… простите, я не могу ручаться за незнакомого человека. Я слишком много сил потратил, чтобы добиться своей репутации, что б вот так ей рисковать.
Он продолжил собирать конспекты в папку. Было видно, что он ожидал совсем другого разговора. Да и я тоже ожидал другого. Нужно было рисковать. Другая такая возможность у меня явно появится не скоро.
– Покажите свою руку, – уверенно сказал я. – Пожалуйста, не спорьте. Вам нужны доказательства, что я готов работать психологом. Сейчас я вам их предоставлю.
Он снова внимательно посмотрел на меня. По его взгляду было видно, что он не до конца понимает, что происходит. И все же он протянул мне руку. Я внимательно её осмотрел. Оставалось только не сказать ничего лишнего, иначе вместо практики психолога придется подрабатывать грузчиком.
– Вы с детства увлекались танцами и могли бы добиться многого, как минимум, счастья в личной жизни. Но выбрав психологию, вы пожертвовали личными отношениями. Вам очень важно, чтоб вас уважали именно за ваш ум, а не за изящные пируэты, – сказал я, внимательно следя за его реакцией.
Выражение его лица менялось на глазах. Улыбка исчезла, словно ее никогда и не было.
– Вы еще не доросли до практики психолога, – с сожалением сказал он. – Будь вы опытнее, вы бы понимали, что сначала нужно заслужить доверие клиента, а потом залезать в его личную жизнь. Вы же наоборот, влезая в личную жизнь, пытаетесь заслужить доверие. Ни один клиент не вернется к вам на второй сеанс. Я не могу дать вам рекомендацию.
Я поник, видя, как он кладет последний конспект в папку. Мои надежды таяли на глазах.
– Вы сами себе придумали все ваши проблемы, – говорил я, хватаясь за последнюю ниточку надежды. – Преподаватель может иметь любое хобби. Он может заниматься спортом, рисованием, музыкой, пением. И танцевать он тоже может. То, что учитель не танцует – это только ваше убеждение. Вы обрекли себя на одиночество ни тогда, когда решили стать психологом, а тогда, когда решили бросить танцы, – от отчаяния я почти кричал в след уходящему профессору. – В нашем городе есть танцевальные школы для всех возрастов, а у вас есть свободное время. Вы же не всегда пропадаете в университете. Измените свои убеждения. Вы – психолог. Вы знаете, как это сделать. Запишитесь на уроки танцев. Дайте возможность выразиться вашей врожденной предрасположенности. Уверяю вас, после этого вы увидите, насколько многогранна бывает жизнь.
Я уже не рассчитывал на его рекомендацию. Я надеялся лишь на то, что он меня услышит. Возле двери он обернулся и попрощался.
– До свидания, – раздосадовано сказал я в ответ.