– А я сейчас и не про студента, а про то, что ты пришел на танцы, поверив хироманту, – почти смеясь, продолжила она.
– Не вижу тут ничего смешного, – раздосадовано сказал он.
Мне захотелось провалиться сквозь землю, было похоже на то, что они сейчас поссорятся, и я был этому причиной. Я знаю, что профессору сложно давалось общение с противоположным полом, поэтому мне было вдвойне стыдно. Я понимал, какого усилия над собой ему стоило это знакомство. А также я помнил, как он не любил, когда над ним смеются. Трое моих однокурсников не получили диплома из-за одной необдуманной шутки. Еще четверо чуть не лишились его, их спасло лишь то, что они вовремя успели извиниться. Его же спутница не походила на женщину, готовую оправдываться за свой смех. Она даже не попыталась его скрыть после замечания профессора.
– Ты же понимаешь – я ученый. Я серьезный человек и не должен верить всяким предсказаниям. А этот юноша попал мне в самое сердце, я не мог проигнорировать его слова, – извиняющимся тоном, что для меня тоже стало в диковинку, ответил профессор. – Я боялся, что ты будешь смеяться, и сейчас вижу, что боялся не зря.
Вид профессора у меня вызывал жалость. Как вообще он мог жениться на этой дурочке? Видимо, сейчас он думал об этом же.
– Я не над этим смеюсь, – продолжая смеяться, говорила она. – Я, ведь, тоже не сразу открыла школу танцев. У меня был свой бутик модной одежды, и очень несчастный сын, которого я отвела к хироманту, надеясь, что он подскажет, чем его увлечь. Хиромант и правда рассказал, как вдохнуть в сына жизнь, а за одно и мне дал несколько наставлений. Над этим я и смеюсь. Я тоже боялась тебе об этом рассказывать, считая, что ты сочтешь меня за умалишенную и не станешь со мной общаться.
Я вспомнил. Именно она приходила с тем замученным ею же пареньком, которого я пытался спасти в прежней жизни. И из-за спасения которого, у меня потом возникло столько проблем.
Услышав ее объяснение, профессор тоже начал смеяться. Я явно был тут лишний, мне пора удалиться, но я не осмеливался прервать их идиллию, а уходить не попрощавшись, было бы очень невежливо. Мое смятение прервал мужской голос, раздавшийся со спины. Ко мне обращались по имени.
33
Обернувшись, я увидел стоящего поодаль от меня мужчину лет пятидесяти в очках и с проступающей сединой на висках, придающей ему солидности.
– Если вы заняты, я подожду, – скромно продолжил он.
– Здравствуйте, я не занят, – спокойно ответил я и, указывая на свой столик, добавил. – Присаживайтесь, я сейчас подойду.
– Ну вот, ко мне пришли, – сказал я, повернувшись к профессору. – Мне пора вас покинуть, рад был встрече.
– И мне было приятно, – ответил он, даже не взглянув на меня.
– До свидания, – вежливо произнесла его спутница.
Я направился к своему столику, за которым уже сидел мужчина, так вовремя пришедший ко мне на помощь.
– Я много о вас слышал, читал ваши статьи, даже приходил на конференцию, где вы участвовали, чтобы послушать вас, – начал очень лестно он наш разговор, когда я уже присел за столик.
– Мне приятно это слышать, – вежливо сказал я. – И все же мне не до конца понятно, чем я могу быть вам полезен?
– Я знаю, как легко вы определяете таланты детей. Вы в этом хороший специалист, даже, пожалуй, лучший, – лестно продолжил он. – Полагаю, такому профессионалу не трудно разглядеть талант и уже подросшего человека?
– Что вы хотите? – грубо ответил я.
Я привык экономить свое время, да и жизнь меня научила тому, что чем больше вас хвалят, тем больше потом будут проклинать.
– Простите, я догадывался, что вы сочтете дань моего уважения к вам за лесть, но не смог удержаться, – извиняясь, сказал он. – Я – заведующий одной крупной лабораторией. Мне не следует об этом распространяться, и все же я считаю, что вам можно доверять. Мы создаем лекарства от очень многих болезней, но нашим сотрудникам чего-то не хватает.
– Вы хотите, чтобы я отобрал из ваших сотрудников тех, у кого нет таланта, и вы их уволили? – враждебно спросил я.
– Нет, конечно, – улыбнувшись, ответил он. – Все, кто у нас работает, очень ценные сотрудники. Многие заканчивали свои учебные заведения с медалями. И все-таки им чего-то не хватает. Какой-то искры. Какого-то нестандартного подхода.
– Я не химик, так что я, вряд ли, смогу найти искру для ваших сотрудников, – все еще не понимая, ответил я.
– Найти искру – нет. Но вот найти человека, который обладает этой искрой, полагаю, вам по силам, – все так же улыбаясь, сказал он. – Я не могу вас заставить работать в нашем отделе кадров, и все же, если вам вдруг попадется человек, готовый, на ваш взгляд, создать новое лекарство способное перевернуть мир, дайте ему, пожалуйста, вот эту визитку. Если он скажет, что звонит от вас, я приму его на работу без разговоров.