так пораниться? — Лучше даже не думать, чтобы не прочитал. Мысленно посвистела.
Даже не вздрогнула, а
замерла, когда кобылка вдруг нагнулась и коснулась рогом одного из порезов, отчего тот засветился и… Ничего не произошло.
—Вы хотели меня вылечить? — Единорог кивнула, а взгляд стал
задумчивым. Я обращаюсь к лошади на «Вы» … Совсем уже тю-тю.
—Она говорит, что эти раны многим глубже, чем кажутся, — я думала
магии все равно на глубину порезов. — В них много эмоций и, возможно, магии, —так она имела в виду, что они могли затронуть душу? В этом плане? А что, красивая метафора. Главное, очень точная. — Откуда они у тебя?
—Я… Расскажу, но позже. Пока что не готова, — сжала руки в кулаки, отчего снова побежала кровь, капая на сочную зелень под ногами. Блин, надо
что-то с этим сделать. — Пойду… В комнате промою. И перевяжу.
Сделала шаг назад, потом
еще один и почти бегом рванула с поля под удивленно-обеспокоенные взгляды слишком
разумных коней. Дожила, дружу с животными. Причем как с людьми.
Как только конюшня
осталась далеко за спиной, сбавила шаг. Прятаться ни от кого не пришлось.
Вечер, достаточно темно, но фонари все еще не включили. Да и студенты очень
редкое явление в этой части Академии. После очередного фонарного столба
свернула с дорожки и отправилась примерно в ту сторону, где из окна комнаты
среди деревьев заметила подобие озера. И даже оказалась права.
Небольшая полянка, на краю
которой был довольно глубокий горячий источник. Это я по клубам пара поняла.
Рядом с ним было несколько камней, из которых сочилась прозрачная вода. Магия
продолжает удивлять. Не без страха присела рядом с водой, смотря на явно
далекое дно, хоть оно и было темным. Вдох, выдох, бояться нечего, это всего
лишь вода. Закатала рукав до самого плеча и опустила обе руки в воду. Тепло. И
щиплет. Кровь тут же смешалась с прозрачной жидкостью, не оставив и намека на
свое существование. Посидела так еще немного и, собравшись с силами, потерла успевшую
запечься кровь. Не приятно, но сама виновата.
—Это наша вторая встреча, а вы снова в крови, — чуть в воду не ушла
от неожиданного появления незваного гостя прямо рядом со мной.
—Вы напугали меня до инсульта, — мужчина приподнял бровь, не
переставая улыбаться как довольный упитанный кот, что только что съел тазик
сметаны и не получил метлой по хвостатой попе.
—Извините за это, — усмехнулся он, все еще сидя на корточках рядом.
Очень близко. — Я тут был с самого начала, вы просто не заметили.
—Тогда это вы меня извините, за то, что потревожил, — попыталась
поклониться, но сидя на мягком месте это сделать было не просто, еще и комично.
—Ничего. Я удивлен, что кто-то знает об этом месте. Помимо меня, —так это его райский островок для уединения? А я тут кровь стираю. Боже, как
стыдно. — Так почему вы снова в крови?
—Э-э-э, — умно протянула я, не зная, как бы соврать, чтобы не
раскрыться. Но почему-то врать этому человеку совсем не хотелось. Необъяснимо, но факт. — Так получилось.
—Так получилось, что вы взяли лезвие и порезали себя, — меня пугает
его осведомленность. И взгляд.
Ни йоты осуждения, только
интерес и толика беспокойства. Он хороший человек, мне так кажется. Только
по-настоящему хороших людей недолюбливает Эверфольд.
—А вы… Проницательны. До пугающего, — не стала скрывать я, уводя
поврежденную руку за спину, чтобы он перестал ее так пристально рассматривать.
—Просто не дурак. И замечаю многое, — похоже на то, что я обычно
говорю в свое оправдание.
—Люди обычно не замечают чужой боли, — неожиданно для себя самой
произнесла я, отчего мужчина вздрогнул чуть ли не всем телом, наконец подняв на
меня взгляд цвета летнего неба. Вроде и цвет холодный, но от него почему-то
тепло. И уютно. — Извините, просто мысли вслух.
—Ничего. Это правильная мысль. Я просто однажды слышал ее от
другого человека, — пояснил свою смену настроения преподаватель, протянув мне
руку. — Позволите посмотреть?
Кто меня вообще дернул,
какой черт? Почему я не сказала «нет» и не ушла? Кончики его пальцев опустились
рядом с самым глубоким порезом и чуть надавили. Смотрит на сколько глубокий?
Еще и так бережно, будто я могу рассыпаться от одного его дыхания, как неровная
кучка мелкого песка.
Он вдруг достал из сумки
на поясе какую-то баночку и подобие бинта. Смочил краешек резко пахнущим
содержимым склянки и, посмотрев на мою реакцию, аккуратно приложил. Щиплет, но
терпимо.
—Почему вы обращаетесь ко мне на «Вы»? — Решила отвлечь себя от
экзекуции, за что заслужила вопросительно приподнятую бровь и короткое
пожимание плечами.
—А как по-другому? — Действительно.
—Все преподаватели обращаются к студентам на «Ты», — намекнула я, на что мужчина только усмехнулся и начал перевязывать ранки.
—Почему вы решили, что я преподаватель? Может приглашенный
аристократ. Или тоже студент, но старше, — я заметила, что люди здесь выглядят
по-разному, но не на столько.
—Наблюдал за вашей тренировкой. Вы не только прекрасно владеете
мечом, но и умеете научить этому, — в отличии от одного дракона. Даже двух. —Может у вас просто талант, но почему-то я все еще склоняюсь к озвученной
версии.
—И правильно, что склоняетесь, — не сомневалась даже. Я слишком
гениальна, чтобы ошибаться в таких вопросах. — Я преподаю физподготовку. Все
равно бы встретились в первый день, там бы и познакомились. Но так даже лучше, — и с чего же такая уверенность? — Я закончил.
—Благодарю, — потерла запястье, будто его свело, но этот жест был
скорее для того, чтобы успокоить поднимающееся к ушам смущение. — Ну, я пойду.
—Если так хочется, — усмехнулся мужчина, усмехнувшись уголками губ.
Повернулся ко мне спиной, свешивая ноги в воду. Он изначально был без ботинок?
Я могу уйти, а могу
остаться. По-хорошему, не стоит человеку мешать быть наедине с собой, но рядом
с ним почему-то довольно уютно. Преподаватель попытался сдержать смех, сцедив
его в кулак, когда я опустилась рядом, подтягивая колени к груди и смотря на
мелкую рябь на поверхности воды.
—Мне просто тут тоже нравится, это не из-за вас, — фыркнула в
сторону, понимая, что веду себя как ребенок.
—Пусть будет так, — не стал спорить мужчина, смотря на
поднимающиеся клубы пара, как и я.»
Мы тогда просидели
достаточно долго и даже ни слова друг другу не сказали. Зажглись фонари, на
небе появились первые яркие звезды, а мы все сидели. Я даже умудрилась уснуть, но не на долго. Опять этот странный сон. Последний раз он мне снился лет в
десять, но запомнился на всю жизнь.
«Темный кабинет, массивный
стол из дерева венге. Из на половину зашторенных окон льется пошлый алый свет.
Я сижу на кожаном диване и поглаживаю непроницаемо-черного ворона по спинке.
Одним пальцем, будто боясь повредить довольно массивную птицу. В кабинет входит
мужчина, лица которого не видно. Жутковатый, но скорее из-за размеров. Больше
двух метров, очень широкие плечи, много мышц, длинные черные волосы, собранные
в массивную косу. И алые глаза, что будто смотрят в душу. Он раздражен и не
доволен тем, что я сейчас рядом, но ничего не говорит. Садится напротив и
протягивает руку. Хочет забрать птицу?
—Люцифер, — выдохнула я, медленно выныривая из сна и понимая, что
на моей щеке и правда лежит чья-то рука.
Чуть не упала, когда
встретилась взглядом с обеспокоенно-нежными глазами Тана Тюрона, что все еще
был рядом. Нет, мне показалось, что они такие. Только показалось. Я просто еще
не проснулась.
—Извините, вы, кажется, задремали, — догадливый какой. — Царапины