Мы переговаривались о
чем-то ничего не значащем, шутили и смеялись. Я приобняла подругу за плечи, следя, чтобы она не замерзла и краем глаза зацепилась за одиноко сидящую фигуру
позади. Тан Тюрон смотрел куда-то в сторону, погруженный в свои мысли. Кажется, я говорила, что у него приятная
внешность. Так вот. Он был красив. Очень.
Бледную кожу подчеркивал
голубоватый отсвет от луны и звезд, а глубину глаз и мужественные черты
смягчались теплым светом с улицы. Короткие блондинистые волосы развивались на
еле заметном теплом ветерке, как и ворот легкой рубашки цвета льда. Кажется, я
слишком откровенно пялилась, потому что он это почувствовал и, не
разворачиваясь, одним взглядом скользнул ко мне.
Моего покраснения и
резкого поворота никто не заметил. Ребята были увлечены разговором, давно уже
переросшим в спор. Это показалось мне отличным шансом, чтобы скрыться из виду.
Сначала чуть отодвинулась, на корточках сделала пару шагов назад и так же тихо
и незаметно отошла.
Тан Тюрон явно видел, что
я иду в его сторону, но так и не двинулся. Даже когда я присела рядом. Не
рассчитала, что буду так близко, но двигаться обратно было бы уже глупо. Между
нами была всего пара сантиметров.
Я притянула одно колено к
груди, второй же рукой будто обняла первую на уровне щиколотки. Опустила
подбородок на скрещенные руки, смотря вперед и в небо, но на самом деле косясь
на мужчину. А если он это заметит и скажет прекратить? Я ведь наверно странно
выгляжу. Как минимум, не красиво так пялиться на кого-то. Даже если он мне и
правда нравится.
—Кто? — Переспросил Тан Тюрон, вырывая из раздумий.
Я с недоумением
повернулась к нему и замерла. Мы сидели абсолютно идентично. В зеркальном
отражении. Его голова так же лежала в сгибе локтя, опущенном на колено. И снова
на его лице поблескивала эта легкая полуулыбка. Интересно, я ему и правда
нравлюсь, или ребята ошиблись?
—О чем вы? — Резко вспомнила о заданном вопросе, чем вызвала у
мужчины смешок.
—Ты сказал. «Даже если он мне и правда нравится», — вот дура…
Никогда не замечала, что могу озвучивать свои мысли.
Пока думала, что можно на
это ответить, покраснела до уровня вареного рака и повернулась в сторону, делая
вид, что вообще тут ни при чем и смотрю на ребят. От тихого смеха преподавателя
по всему телу пробежали мелкие мурашки, разнося не только кровь, но и тепло.
—Я случайно озвучила свои мысли, извините, — мужчина приподнял
бровь. —Извини, — тут же исправилась я, боковым зрением уловив кивок.
—Ничего, бывает и такое, — мне нравится, что он не допрашивает, а
оставляет пространство для моего личного мнения и решения. Хоть это и немного
обижает. Совсем чуть-чуть.
—На самом деле, мне нравится кое-кто. Только это странно. Я думаю, что это чувство не настоящее, а просто реакция на хорошее ко мне отношения, —повернулась к мужчине, немного нервно усмехнувшись самой себе. — И я искренне
не понимаю, почему сейчас говорю это тебе. Извини.
—Ты слишком часто извиняешься, расслабься. Мне не сложно тебя
послушать, — кивнула. Спасибо, что меня за мои слова перестали порицать.
Спасибо за то, что я нашла наконец себе хороших друзей. Спасибо, что наконец
почувствовала что-то похожее на симпатию. — Если ты не против, я все же скажу, — неожиданно тихо кашлянув в кулак, начал мужчина, притягивая все мое внимание.
—Конечно, — голос чуть дрогнул, но я взяла себя в руки, с интересом
повернувшись к преподавателю. Он сейчас смутился от этого жеста, или мне
показалось?
—Не нужно спешить. Даже если в чувствах можно не увериться даже за
сотни лет, все равно… Как бы так выразиться. Чувства — это не то, что мы можем
понять и проанализировать. Это просто то, что мы ощущаем где-то глубже
сознания. Даже если ты будешь сидеть и пытаться понять, симпатия это или
благодарность — все равно не сможешь. Поэтому просто живи и наслаждайся, а
осознание придет само.
Только я хотела что-то
сказать, как раздался хлопок, а за ним еще один. Наконец запустили салют.
Красивый. Яркий такой. Где-то в форме обычного пучка, где-то в виде цветка, сердца, шара. Немыслимые картины и узоры всех возможных цветов. Я видела
фейерверки, но они не были столь волшебными.
И то, что сказал Тан
Тюрон… У меня ведь были схожие мысли. Я как-то рассуждала относительно любви.
Это эмоция, чувство, что поселяется в человеке при пересечении других факторов.
Влюбленность, всплеск эмоций, желание увидеть человека, быть с ним рядом и так
далее. Только вот у чувств и эмоций есть одна черта — переменчивость. Они
непостоянны. Поэтому и любовь проходит. Точнее, та, о которой говорят многие
люди. Для меня же важнее то, что находится на бессознательном уровне. Чем мы не
можем управлять. Комфорт уют, чувство защищенности. Такие вещи не изменяются с
течением времени. Они не относятся к другим, только к тебе самому и твоим
собственным ощущениям мира.
Я сама по себе одиночка.
Не удивительно, но все же. Я не верила, что где-то в мире есть человек, способный полюбить меня и остаться рядом до конца жизни. Не думала, что будет
кто-то, с кем мне будет приятно просто сидеть рядом в полной тишине. Я ведь
привыкла быть одна, так проще и удобнее.
Теперь же я поняла, что
ошибалась. Сидя под звездным небом, освещаемая взрывами фейерверков, я острее
всего ощущала тепло мужчины, что сидел рядом. Даже внешность, на которую я
изначально обратила внимание, сейчас не играла особой роли. С ним было
просто… Как дома.
—Ты уже видел фейерверки раньше? — Вероятно, не так расценив мой
взгляд, полный счастья, спросил мужчина.
Я поняла, что он не
смотрит на эти вспышки в небе. Он смотрит на меня. Уже давно.
—Да, было дело. Но эти на много красивее, — призналась я, переводя
взгляд на преподавателя.
—Интересно, кто же пускал салюты на диких землях, — загадочно
протянул мужчина и глаза его сузились.
Я почувствовала смесь
смущения и опасности. Сейчас он напоминал хищника, поймавшего жертву за хвост и
наблюдающего за ее бесполезными метаниями. Я не хотела врать, просто так
получилось. Мы все вместе придумали эту легенду, а я теперь попала в неприятную
ситуацию из-за своей глупости. Даже не подумала, когда отвечала.
—Тан Тюрон, я… — Но сказать было нечего.
—Ты не умеешь врать, — не умею, но последнее время приходится, причем очень много. — Расслабься, у каждого свои секреты, — после этих слов его
глаза внезапно потухли.
Даже при том, что в них
отражались вспышки салютов, они были будто… Как у мертвой рыбы. Я задела его за
живое? Я бы очень хотела рассказать, но не могу. Это не только моя тайна. Если
скажу, что из другого мира, неизвестно, как он отреагирует. А если таких, как
мы с Соней тут вообще убивают без суда и следствия? Даже если я доверюсь этому
человеку, все равно есть риск. Если бы тайна касалась только меня, я бы не
думала.
—Извини, — да, я знаю, что только за сегодня перед ним сотый раз
извиняюсь, но все равно. Не могу. Я ведь и правда виновата.
—На нас смотрит твой друг.
Посмотрела в сторону
ребят. Иллай через плечо смотрел на наш с Таном Тюроном разговор. Встретившись
со мной взглядом, улыбнулся и отвернулся, вновь оставляя нас наедине друг с
другом. Он беспокоился, что что-то могло случиться? Это мило. По-дружески.
—Кажется, ты ему нравишься, — этого я и боюсь.
Отрицательно покачала
головой, стараясь разубедить больше себя, чем отрицая такую возможность. Он
хороший, но не больше, чем друг. Мне уже нравится… Другой. Или другие, возможно. Этот момент еще надо понять. Со временем.