— Какие новости из другого мира, доктор Мэтьюрин?
Стивен встряхнулся, пошарил за пазухой и, достав записную книжку, сказал:
— Новости потрясающие. Господи, я так спешил, что едва не позабыл. Умница священник из Сант-Марти нашёл её, или его, или их, этим летом. Немного помятая, немного попорченная дождем, но ещё вполне узнаваемая.
Между страницами его открытой записной книжки лежала раздавленная шафрановая желтушка, генетическая причуда — оба крыла справа были светло-зеленого цвета, а другие — золотистые.
— Настоящий гинандроморф[129]! — воскликнул сэр Джозеф, склоняясь над существом. — Ещё ни разу в моей жизни я не видел гинандроморфа! Совершенный самец с одной стороны, совершенная самка — с другой. Я просто восхищён, сэр, восхищён. Это почти так же поразительно, как и ваши новости.
Бабочки, мотыльки, сомнительная привилегия принадлежать к двум полам одновременно — но вошёл пожилой клерк, пошептал сэру Джозефу на ухо и на цыпочках удалился.
— Узнаем через полчаса или около того. Доктор Мэтьюрин — с вашего позволения, я спрошу ещё кофе… странно, мой куда-то исчез.
— Да, пожалуйста. А теперь, сэр Джозеф, могу я поговорить с вами — неофициально, или, по крайней мере полуофициально — по поводу моего друга, флотского офицера, в котором я особенно заинтересован?
— Ради Бога. Будьте любезны.
— Я имею в виду капитана Обри. Капитана Джона Обри.
— Счастливчика Джека Обри? Да-да: он же захватил «Фанчуллу» — весьма похвальное дельце! Ну да вы это прекрасно знаете, конечно — вы же там были!
— Я хотел бы вас спросить, есть ли у него перспективы получить назначение.
— Ну, — сказал сэр Джозеф, откидываясь на спинку кресла и размышляя. — Что ж. Я, собственно, не располагаю возможностями для покровительства и назначений: это не мой департамент. Но мне известно, что лорд Мелвилл к нему расположен и намеревался со временем его продвинуть — возможно, дать новое судно, что сейчас на стапеле. Его недавнее повышение, однако, было сочтено исчерпывающим вознаграждением за недавние заслуги, и, возможно, следовало бы ему намекнуть, чтобы он не ждал чего-либо кроме временного командования на какой-то существенный период времени. На покровительство, как вы знаете, косо смотрят. Опять же, боюсь, что лорд М. может нас покинуть до того, как это предполагаемое командование… ну, скажем, воплотится в жизнь; его преемник, возможно, окажется другого мнения, и если это будет именно так, то шансы вашего друга… ну… — он помахал в воздухе рукой. — Насколько мне известно, наряду с его блестящими заслугами имеются также некоторые упрёки в его адрес; и ему не повезло с выбором отца. Вы знакомы с генералом Обри, сэр?
— Я встречался с этим джентльменом. Он не поразил меня глубиной ума.
— Про него говорят, что каждая его речь оборачивается пятью голосами в пользу другой стороны, а речей он произносит удивительно много. У него склонность обращаться к Парламенту по вопросам, в которых он не вполне разбирается.
— По-другому у него вряд ли получится, если только Палата общин не примется обсуждать приёмы охоты на лис.
— Именно так. А флотские дела — увы, его пунктик. Если в Адмиралтействе случится даже частичная перестановка — на его сына скорее всего будут смотреть с предубеждением.
— Вы подтвердили все мои предположения, сэр Джозеф. Премного вам обязан.
Они снова вернулись к своим бабочкам, жукам — сэр Джозеф не уделял жукам столько внимания, сколько хотел бы; к обсуждению Чимарозы — превосходного представления «Le astuzie femminili»[130] в Ковент-Гардене; сэр Джозеф очень советовал доктору Мэтьюрину послушать их — он сам прослушал уже два раза и непременно отправился бы сегодня в третий раз — очаровательно, очаровательно — но он не отрывал взгляда от строгих и точных часов, и апологетика Чимарозы, пусть и искренняя, занимала не более четверти его мыслей.
Пожилой клерк вернулся, помолодев лет на десять, подпрыгивая от возбуждения, вручил записку и бросился прочь из комнаты.
— Мы действуем! — воскликнул сэр Джозеф, звоня в несколько колокольчиков сразу. — Теперь мне нужно подыскать корабли. Мистер Эйкерс — папки А-12 и 27 и текущие дела. Мистер Робертс — соберите переписчиков и курьеров, чтобы были под рукой. Доктор Мэтьюрин, лорд Мелвилл свидетельствует вам своё почтение и просит оказать ему честь переговорить с вами ровно в одиннадцать двадцать. Вы отправитесь с эскадрой, дорогой мой сэр? Возможно, удастся всего добиться переговорами — сейчас бы это было куда лучше, чем применение силы.