— Она спустила флаг, сэр.
— Прекрасно, мистер Дашвуд. Будьте любезны принять судно и немедленно пошлите сюда его капитана. Я жду его на обед.
«Лайвли» прошёл вперёд, повернул на ветер, сложил крылья, словно птица, и лёг в дрейф перед носом «Фамы». Шлюпка плюхнулась на воду, ушла к испанцу и вернулась. На борт поднялся испанский капитан, приветствовал Джека и с поклоном вручил ему свою шпагу; Джек передал её Бондену, который стоял у него за спиной, и спросил:
— Вы говорите по-английски, сэр?
— Немного, сэр, — сказал испанец.
— Тогда я очень буду рад, если вы составите мне компанию за обедом, сэр. Он ждёт нас в каюте.
Они уселись за изящный стол в прибранной каюте. Испанцы держались превосходно и ели с аппетитом: последние десять дней они сидели на сухарях и горохе; и по мере перемен блюд их необычайно строгое достоинство преобразовалось во что-то куда более человеческое. Бутылки сменялись, напряжение всё слабело и слабело — разговор свободно лился на испанском, английском и на чём-то вроде французского. Порой они даже смеялись и перебивали друг друга, а когда наконец превосходный пудинг уступил место засахаренным фруктам, орехам и портвейну, Джек отправил графин по кругу, попросив наливать до краев; и, подняв свой бокал, сказал:
— Джентльмены, у меня тост. Предлагаю вам выпить со мной за Софию.
— За Софию, — воскликнули испанские капитаны, поднимая бокалы.
— За Софи, — сказал Стивен. — Да благословит её Господь.