— О, не больше часа ходьбы или около того. Это буковая роща с заброшенным известняковым карьером, и возможно — я не утверждаю, а только предполагаю — ты увидишь пурпурный пыльцеголовник, который там растёт.
Лёжа в густых прохладных папоротниковых зарослях без ошейника, Джек ощущал, как струйки пота всё ещё стекают по груди, как его атакуют муравьи, клещи и другие неизвестные букашки; он чувствовал резкий запах собственного немытого тела и зловоние, источаемое сырой шкурой, недостаточно тщательно обработанной скипидаром; но ему было всё равно. Сейчас он может только безучастно лежать, отдавшись во власть крайней усталости. Конечно, его было совершенно невозможно замаскировать как-то иначе: блондин-англичанин шести футов росту выделялся бы как каланча на юге Франции — Франции, где повсюду выслеживали беглецов, своих и иностранных; но цена этой попытки превзошла те пределы, которые он полагал приемлемыми. Мучения в этой плохо сидящей шкуре, от которой саднило всё тело, нескончаемые укусы насекомых, сочащаяся из ранок кровь, покрытые волдырями ступни ног, к которым пластырем был приклеен мех, жара, духота, жуткая грязь — всё это достигло той степени, которую он счёл невыносимой, ещё десять дней или двести миль назад на выжженных солнцем пустошах Косс дю Палан.
Получится ли у них? Начать с того, что в глубине души он в этом никогда не сомневался — пока он выдерживает свою роль (если не считать возможной Божьей немилости или какой-то непредвиденной неудачи), они со Стивеном не проведут остаток войны в качестве пленников, отрезанными от службы, от повышения в чине, от удачного крейсерства; в отрыве от Софии; и да, в отрыве от Дианы. Никаких сомнений: война будет долгой, Бонапарт силён — Джека поразила степень готовности того, что он увидел в Тулоне: три линейных корабля уже почти готовы к спуску на воду, склады полны припасов, люди беспримерно усердны. Любой прирождённый моряк, проведя на борту корабля не больше часа, мог с уверенностью сказать, является ли корабль боеспособным, составляет ли он благополучное, единое целое. То же самое можно сказать и о морском порте — в Тулоне он быстрым профессиональным взглядом отметил, насколько быстро и слаженно работает этот огромный механизм. Франция сильна; ей принадлежит прекрасный голландский флот, в её руках огромные территории западной Европы; Англия слаба и одинока — ни одного союзника не осталось, насколько он мог судить из разрозненных обрывков новостей, которые дошли до них. Конечно, королевский флот ослаблен, в этом он ни капли не сомневался. Сен-Винсент больше занимался реформированием верфей, нежели строительством кораблей, и теперь линейных кораблей гораздо меньше, чем в 1793-м — те, что были построены или захвачены за десять лет войны, дела не меняют — и это тоже является причиной, помимо союзнических обязательств, по которой Испания может выступить на стороне Франции, ещё одной причиной, по которой они могут наткнуться на закрытую границу, и тогда убежище Стивена окажется недоступным, а попытка бегства в итоге обернётся провалом. Объявила ли Испания, что вступает в войну? В течение двух-трёх последних дней они брели по Руссильону, во французской Каталонии, и он не понял ни слова из того, что Стивен и крестьяне говорили друг другу. Стивен был непривычно молчалив все эти дни. Джек полагал, что насквозь изучил его в старые беззаботные времена, и всё, что он знал о Стивене, ему было по душе; однако теперь в его характере открылись новые глубины, какая-то скрытая безжалостность — новый, неожиданный Мэтьюрин; и Джек не постигал его глубины.
Стивен ушёл, оставив его. У него есть испанский паспорт — он может ездить по всей стране, невзирая на войну… Джек всё больше мрачнел, в голове набухал мерзкий ком неприятных мыслей, которые он не осмеливался даже облечь в слова.
— Бог ты мой, — наконец сказал он, качая головой. — Неужто из меня всё мужество с потом вышло?
Ушло мужество, и благородство вместе с ним? Он видел раньше, как людей покидает храбрость — во время сражения матросы сбегали в люки, офицеры скрючивались за шпилем. Они обсуждали со Стивеном, является ли мужество постоянным, неизменным качеством? Или оно расходуется, и у каждого имеется лишь какой-то его запас, пределы которого ограничены? Стивен изложил свои взгляды на храбрость — она изменчива и относительна, зависит от диеты, обстоятельств, от функционирования кишечника — люди, страдающие запорами, часто бывают робки; она зависит от привычек, от физической и душевной молодости — осторожность пожилых людей общеизвестна; храбрость — не объективная данность, её следует рассматривать в приложении к разным, хотя и взаимосвязанным системам: моральной, физиологической, половой — храбрость у дикарей, у кастратов — цельность натуры, безусловная смелость или мальчишеская надуманная ревность, её влияние на храбрость — стоики — их satietas vitae[41] и высшее мужество безразличия — безразличия, безразличия.