На размышления времени почти не было: Джек перебегал от пушки к пушке, помогая перезаряжать, прочищать и откатывать, но ему стало ясно, что у «Беллоны» есть только восьмифунтовки, не больше, и что она может и намеревается скорее разорвать им паруса, попортить такелаж и рангоут, чем повредить ценный корпус или груз. Также было совершенно ясно, что «Беллоне» пришлись не по вкусу поражавшие её восемнадцатифунтовые ядра; три или четыре попадания по ватерлинии могли наделать дел, а одно удачное попадание могло сбить стеньгу. Если они поскорее не нанесут ей серьёзного ущерба — она пойдёт на сближение, оставит свою изящную тактику и пойдёт на сближение. Это опасная тварь, с её превосходной стрельбой и непрекращающимися попытками пересечь курс «Лорда Нельсона»; и ещё более опасной она станет на близком расстоянии. «Ладно, как до этого дойдёт, так и подумаем», — пробормотал он, хватаясь за лопарь тали.
Что-то оглушительно зазвенело у него в голове и вокруг него. Он упал. Наугад рванувшись в сторону от отката номера пятого, он попытался разобраться, серьёзно ранен или нет — невозможно сказать сразу. Нет, не серьёзно. Седьмая пушка взорвалась, убив троих из своей обслуги и разнеся голову командиру расчёта — его челюсть глубоко пробороздила предплечье Джека — и разметав повсюду вокруг осколки металла, которые поранили людей вплоть до грот-мачты; один такой осколок ударил его в голову, сбив с ног. Лицо, в которое он сейчас тупо уставился, принадлежало Пуллингсу, и оно повторяло:
— Вы должны сойти вниз, сэр. Вниз. Позвольте мне помочь вам спуститься вниз.
Он наконец пришёл в себя и закричал:
— Закрепите эту пушку! — голос звучал как будто со стороны. Благодарение Богу — то, что осталось от ствола и лафета, не сорвалось с рым-болтов; они быстро закрепили её, перебросили тела через борт и подтащили оставшиеся припасы к пятой.
Ещё три выстрела — три оглушающих раската прямо в ухо, грохочущая пушка, убитые, его собственная рана — всё слилось с неумолчным гамом и бешеным неистовством сражения.
Дым стал гуще, вспышки с борта «Беллоны» — ближе, куда ближе. Она быстро приближалась. Они всё быстрее обслуживали пушки: с остатком расчёта седьмой и ещё двумя людьми, которых послали от слетевшей с лафета шестифунтовки на квартердеке, они заряжали и стреляли, не останавливаясь ни на секунду. Металл разогрелся — разогрелся так, что орудия при откате подпрыгивали и брюк угрожающе звенел; затем пушки «Беллоны» дали залп картечью, и тут же с её борта открылся неистовый мушкетный огонь. Дым отнесло ветром, и вот она открылась их взглядам — прямо перед ними, на ней обстенивали грот-марсель, чтобы сбросить ход и встать борт к борту с индийцем. Сверху, с её марсов стреляли из ружей, чтобы очистить палубу «Лорда Нельсона», матросы на ноках реев приготовились захватить и притянуть реи двух судов друг к другу; на носу и на шкафуте уже стояли с крючьями наготове, форкастель и фок-ванты чернели от собравшихся там людей.
— Всем отражать абордажников, — прозвучало с квартердека, послышался скрежещущий звук соприкоснувшихся бортов, французы закричали и врубились абордажными саблями в защитную сеть — топоры, блеск клинков. Джек разрядил пистолет в чье-то решительное лицо, появившееся в проломе седьмого порта, подхватил тяжёлый гандшпуг и с удивительным ощущением своей силы и неуязвимости — полная уверенность — метнулся к разрыву в сети, где нападавшие пытались пробиться на нос «Лорда Нельсона»; основная часть нападающих сгрудилась именно на носу и на фок-вантах. Он встал там, одной ногой на разбитом планшире, и, ухватив гандшпуг посередине, отбивался, толкая и лупя наотмашь. Вокруг него визжащие ласкары дрались пиками и топорами, стреляли из пистолетов. Матросы индийца со шкафута и квартердека очистили переходный мостик, куда проникла было дюжина людей с приватира, и продолжили драться на форкастеле пиками.
Палуба британского корабля была выше, чем у «Беллоны»; кроме того, у неё был выраженный завал бортов: они сходились внутрь, так что между кораблями оставалось некоторое пространство. Но французы, отбиваясь, упорно лезли толпой и отчаянно стремились пробраться на борт. Их отбрасывали назад, они снова накатывались вперёд — новые бойцы десятками — пока волна не разделила корабли, и целая группа, застрявшая на фока-руслене, упала между ними, поражённая в самую гущу выстрелом из мушкетона мистера Джонстона. Серанг бросился на нок рея и перерезал тросы, абордажные крючья бессильно скользнули по планширю и соскочили, а пушки с квартердека, дав ещё три залпа картечью, ранили французского капитана, разбили штурвал «Беллоны» и срезали фал её бизани. Её залп прошёл мимо, и если бы только на «Лорде Нельсоне» было достаточно рук, чтобы одновременно отбиваться от абордажников и заряжать пушки — они бы вымели палубу «Беллоны» продольным огнём с десяти ярдов, но как раз этого они сейчас не могли — нос судна повело в сторону, и корабли тихо относило друг от друга.